Неживой

Бритоголовые тут же скрылись с глаз, вернулись на лодки и, похоже, собрались осуществлять их охрану. Они почти не переговаривались, действовали очень слаженно и отточено, были готовы к неожиданностям. Горан наблюдал за ними с интересом и недовольством, сравнивая их с поведением и «слаженностью» своей дружины. Рыцари Империи покидали транспорт неспешно, вели себя как-то более вальяжно и расслабленно, но в этом так же чувствовался скорее опыт, чем какая-то глупость и бравада. Блистая отполированными в долгом путешествии доспехами, они выстроились в две шеренги и пропустили вперёд глашатая в цветастых одеждах.

— Его твёрдость, Тайпен Искатель, магистр-бригант Империи Тайн! — прокричал он.

Высокий сухопарый мужчина с ледяным взглядом и в изящной броне, поднялся с лодки на пристань, резким движением откинул за спину серебристый плащ, опустился на одно колено и коснулся обоими руками земли, словно выполняя какой-то обряд. Затем он встал, как-то искоса бросил взгляд на горизонт и небо, повернулся и неспешно прошёл сквозь строй до встречающего его Горана. Его ответный поклон был низким, но полным надменности и почти нескрываемого пренебрежения.

— Его мудрость, Роймата… — крик глашатая вдруг оборвался, словно ему отрубили голову. Это Тайпен прервал его едва уловим жестом.

— Я ожидал, что сам князь встретит нас, — причудливо чеканя каждое слово протянул Тайпен.

— Князь Вас и встретил, — холодно ответил Горан. — Я правитель Тридании. Горан Вечный, сын Вацлава Триединого.

— Хм, — голос посланника вдруг стал ещё более сухим, лишь на секунду он сфокусировал взгляд на Горане, и тут же опустил глаза, словно новый князь был пустым местом. — Ваш отец… Он ещё жив?

— Да. Жив. Но не в добром здравии. Чем мы обязаны Вашему?..

— Мы встретимся с ним позже, — оборвал его Тайпен, словно это он решал. — Значит, мы здесь, чтобы принять Ваше вокняжение. Горан. Вечный.

Рот князя вытянулся в кривой, напряжённой улыбке, затем растянулся в оскале, скулы его заиграли, он стал напоминать пса, который вот-вот прыгнет.

— Моё вокняжение, — проскрипел Горан, — уважаемый Тайпен, состоялось месяц назад.

— Нет.

— Нет?! — голос князя надломился, он едва сдержал гневный крик.

— Нет, — коротко ответил Тайпен и посмотрел прямо в глаза князю так, что тот под тяжестью этого взгляда слегка склонил голову к земле. — Ваш отец достойный человек. Наверное, он был вынужден передать Вам пост из-за болезни или иной, очень существенной причины. Вашего отца уважали и знали за пределами этого королевства… Княжества. С ним считались. Но Вы, даже будучи достойнейшим из его сынов, человек новый в этом большом и сложном мире. В мире, где другие достойные люди могут быть не согласны с тем, что именно Вы достойны править Триданией, после своего отца. К счастью, Империя Тайн принимает Ваше правление и даст Вам свою протекцию. Вскоре это станет известно всем окружающим Триданию государствам.

Князь Горан с шумом втянул воздух и медленно выдохнул, тон его стал официальным и сдержанным. Насколько это было возможно с учётом ярости, бурлившей в нём.

— То есть… Вы, уважаемый Тайпен… Искатель, здесь для того, чтобы благословить меня на княжество и закрепить мирный союз меж нашими народами, начатый моим отцом?

— Да.

— Что ж. Тогда я рад видеть дорогих гостей на берегах моей славной Тридании. Мой дом — Ваш дом. Добро пожаловать в Старший Оплот.

Тайпен ещё раз низко поклонился и, не дожидаясь разрешения и помощи сопровождающих, просто прошёл мимо князя и устремился к воротам. Как по щелчку его рыцари повернулись, сплотили ряды и, чеканя шаг, устремились за ним. Ещё несколько так и не представленных глашатаем вельмож покинули лодки и замкнули процессию.

— Глаз с них не спускай, Мракой! — прошипел князь им в спины. — Выведай всё, что удастся и думай, как нам их быстрее спровадить. Жену мою вывези в дальнее именье под Донцком. Убери её портреты со стен. И представь им вместо княжны одну из моих наложниц, поприличнее. Скажи, что только-только начала носить наследника и обеспечь ей видимую охрану. На случай, если её захотят принимать в Империи. Как заложницу. Или какие-там нравы у этих тварей… я даже не знаю, чего ожидать.

— Я понял, князь. Вы ожидаете худшего, но в этом вопросе, я боюсь, худшее мы даже не сможем представить. Будем решать миром до последнего. Да поможет нам Всематерь.

* * *

Горан прошёлся по широкому, но пустому и пыльному залу. Отпил вина из кубка, поставил его назад на резной подоконник из дерева и попытался размять окаменевшую шею.

— Что ж ты мне оставил, старый ты сыч, — прошептал он и покачал головой.

В центре полутёмного зала стоял трон, и на этом троне раскорячился немощный старик, то и дело пробиваемый дрожью и вертящий головой словно какой-то чудной попугай, привезённый из-за моря. Отец его не слышал — зим пять назад его начали забирать туманная хворь и падучка. Последние две зимы он уже никого не узнавал, был одной ногой в царстве теней, бормотал что-то несуразное, видел невидимое, почти не ел, не пил и не спал.