Нежная боль (СИ)

Среди присутствующих возникло унизительное молчание, говорящее о том, что все прекрасно всё поняли. Оставаться на месте не было сил, я резко убрала его руку и быстрым шагом бросилась к дамской комнате. Сдерживая рвущиеся из глаз слёзы, добралась до нужного помещения. Закрывшись в одной из кабинок, перестала себя сдерживать и разразилась рыданиями. Было просто невыносимо терпеть подобное. Неужели у него на самом деле нет сердца? Как он мог так со мной поступить? Разве ему доставляет удовольствие делать мне больно?

Рыдая, задавала себе тысячу вопросов, не зная на них ответов. В эту минуту на меня напало такое опустошение, что захотелось отступиться от него. Перестать бороться за того, кто всё уже решил и не собирается менять своего мнения. Возможно, так будет лучше. Не будет так больно. Нужно прекратить питать иллюзии на его счёт и спуститься с небес на землю.

– Это ж надо быть такой шлюхой, – послышались приближающиеся женские голоса. – Пока муж при смерти, прыгнула в постель к его сыну, потаскуха, – узнала голос женщины, которая оказалось матерью той самой Карины.

– Да, её интересуют деньги их семьи. Холодный расчёт и ни грамма совести, – ответила её спутница, которая с первого взгляда даже не вызвала у меня отвращения.

– Ничего святого, – сказала Маргарита. – Раздвигать ноги перед пасынком – просто уму непостижимо.

Не выдержала и выскочила из кабинки, тяжело дыша. Заметив меня, женщины замерли на месте, не решаясь что-либо сказать.

– Ну что же вы замолчали? – взорвалась я. – Продолжайте! Или в лицо сказать такое язык не поворачивается? Как можно говорить подобное, не зная всей правды? Как? – сквозь слёзы кричала я. – Да вы хоть знаете, что именно из-за вашей дочери моя жизнь превратилась в ад? Я лишилась любимого человека, и сейчас он меня ненавидит! Мне жить не хочется! – не сдерживая себя, билась в истерике. – Вам этого никогда не понять! Прежде чем судить кого-то, нужно знать всю правду! – дрожала всем телом от эмоций, которые меня накрыли.

Хотелось убежать подальше от всех и остаться одной, чтобы выплакать своё горе. Бежать, куда глаза глядят, чтобы не видеть эти ненавистные глаза, которые глядели на меня с презрением. По их лицам было понятно, что они не верили ни единому моему слову.

Покачав головой, сделала шаг назад и ощутила позади себя крепкую преграду. Обернувшись, оторопела. Рядом со мной стоял Стас, с чёрными от злости глазами.

– Пошли вон отсюда! – оглушительно рявкнул он, глядя на женщин. – И передайте своим мужьям, что я больше не являюсь их спонсором, – сквозь зубы процедил он.

Побледнев, Маргарита и её подруга покинули дамскую комнату, мы остались одни.

– Зачем? – снова заплакала я, глядя на него. – Для чего всё это?

– Мы уходим! – ледяным тоном сказал мне.

– Отпусти меня! Я больше не могу! Мне так больно, – рыдала я, прижимая руку к тому месту, где невыносимо щемило.

– Хватит! – беря меня за руку, попытался сдвинуть с места. – Идём домой.

– У меня нет дома, – покачала головой. – У меня ничего нет. Они правы. Ты прав. Я просто шлюха. Никто. Отпусти меня.

– Прекрати, у тебя просто истерика, – смотрел на меня, не отпуская мою руку. – И я тебя не отпущу. Никогда!

– Ты же ничего не знаешь, – заливалась слезами. – Абсолютно ничего. Не представляешь даже, что наша встреча в борделе не случайная. Она была тщательно спланирована Садальским, чтобы я смогла от тебя забеременеть, – крикнула я, вырывая свою руку из его похолодевших пальцев.

– Он тут при чём? – удивленно смотрел на меня, пытаясь понять всю суть.

Судя по тому, что он не спрашивал, о ком идёт речь, было понятно, что они знакомы с тем мерзавцем, с которого начались все мои главные беды.

– Несколько дней назад он похитил меня и стал шантажировать детским домом, детьми. Если я не сделаю, как он просит, то у них возникнут проблемы, – сорванным осипшим голосом сказала я.

– Я должна родить ребенка, чтобы получить наследство твоего отца, – опустила глаза вниз, от стыда. – После этого он на мне женится и заберёт все деньги себе, оставив мне приют, – боялась поднять на него взгляд и увидеть в его глазах жгучую ненависть.

– Хорошо спелись, – после минутной паузы изрёк он. – И как давно вы всё спланировали? Отца тоже вы до больницы довели? – оскалился он, опираясь на белоснежную раковину.

– Ты можешь обвинять меня в чём угодно, только не в болезни своего отца. Я бы никогда так не поступила. Если бы не он, я бы сошла с ума, – проговорила, вспоминая в какой состоянии была после отъезда Стаса, и как Тимофей выводил меня из него.

– Как давно ты спишь с Садальским? – жёстким тоном требовал ответа.

– Я с ним не спала. Хотя, чтобы я ни сказала, ты всё равно мне не поверишь, – вытерла слёзы дрожащими руками, желая уйти и не слышать его осуждений.

– Очень скоро я сам всё узнаю, – схватил меня за запястье и потащил за собой к служебному выходу, где нас ждал автомобиль.

Глава 39.

Садальский.