Нежная боль

– Лживая сука! – выругался сквозь зубы, глядя на спящую Алину.

Опомнившись, встал, быстро оделся и выбежал, как чумной, из комнаты.

Глава 24.

Алина.

Пришла в себя от жуткого холода. Стуча зубами, приподнялась на локтях, осмотрелась. Одна. Облегченно выдохнула. Неужели этот кошмар окончился, и я всё ещё жива? То, что творилось этой ночью, походило на настоящий ужас.

Стаса, которого я когда-то знала и помнила, больше не существовало. Его место занял настоящий зверь с одержимым взглядом. Способный сожрать, растерзать свою жертву. Смотрел с таким блеском в глазах, что становилось страшно. В его взгляде была не похоть, а нечто большее. Жажда мести. Желание уничтожить, наказать за грехи, которые я не совершала…Но он думал иначе…

С тем существом, в которое он превратился, спорить было бесполезно. Разве станет слушать тот, в чьём сердце не осталось ни жалости, ни сострадания?

На глаза снова навернулись слёзы от боли, осознания того, в какую грязь мне пришлось спуститься ради того, чтобы увидеться с ним. Было невыносимо думать, что наша встреча прошла по худшему сценарию. Подсознательно я всегда мечтала встретиться с любимым, даже несмотря на то, что он так меня ненавидит. Ведь я всегда любила его безрассудно, безгранично, в то время как у него всё было несерьёзно. Воспользовавшись мной, он растоптал моё сердце. Изменив с другой, перечеркнул всё, что было между нами. Даже несмотря на это, я продолжала его желать. Шантаж Садальского был лишь шансом приблизиться к Стасу, пусть и таким грязным способом. Я отчетливо понимала, что Стас никогда не будет моим, поэтому родить ребенка от любимого, было бы лучшей для меня наградой. Вернув себе приют, планировала уехать туда, где меня никто никогда не найдёт, и растить малыша, живя воспоминаниями о тех коротких мгновениях с любимым. Но этой ночью все надежды рухнули…

Не будет никакого приюта, и не суждено родиться ребёнку. Ничему не суждено случиться… Как же я была глупа и наивна, полагая что всё пройдёт как задумывалось. Я ошиблась в своих расчётах, Стас одержим местью, желанием уничтожить и не остановится ни перед чем, пока не добьётся своего.

Нужно бежать, и как можно быстрее. Прежде, чем он до меня доберётся, я должна успеть рассказать Садальскому о своём провале, попытаться защитить невинных детей и детский дом…

Вскочила с дивана и стала судорожно натягивать на себя одежду, обдумывая, как выбраться из этого борделя. Как вернуться в свой город без гроша в кармане.

Едва я надела на себя юбку, как дверь в ВИП-комнате открылась, и на пороге показался Беркет, довольно скалясь.

– Ну что птичка, хорошо отдохнула? – спросил меня подчиняющим голосом.

Наблюдая за его медленным приближением, потеряла дар речи.

Это дьявол смотрел на меня, как на нечто немощное, недостойное его. Словно на что-то жалкое, от чего не терпелось избавиться.

Беркет меня убьёт. Он всё узнал и теперь пришёл разделаться со мной. Именно так расправляются с непокорными шлюхами, которые попытались возразить хозяину.

– А ты не так проста, как хотела казаться… – коснулся большим пальцем моей щеки.

– Прошу вас, не надо… – с горечью отчаяния в голосе сказала, испуганно глядя на него.

Умирать было страшно даже после того, что произошло этой ночью.

– Ну что ты, – улыбнулся, растягивая слова. – Не нервничай так, – нажал на мое плечо, заставляя сесть на диван.

Навис надо мной тёмной тучей, грозящей обрушиться громом и молниями.

– Ты золотая птичка, и я не стану тебя трогать. Пока. – насмешливо скривил губы. – Даже согласен на время позабыть о твоей дерзости, – коснулся своего затылка, морщась.

Он намекает на то, что это я его огрела по голове? Ну, уж нет!

– Дерзость? Что вы имеете в виду? – уже злясь, огрызнулась я.

Вскинула голову, глядя в его чёрные глаза. Не собиралась брать на себя чужую вину. С меня хватит! Вскочила на ноги, продолжая смотреть на него.

– Я ничего не делала, – отчаянно крикнула.

– Да ну? – вскинул вверх чёрную бровь. – А кто вырубил меня в кабинете? – устрашающе прорычал мне в ухо.

– Это не я. Мне помогли, – поджала губы, не желая называть имени.

Пусть это останется только на её совести. И к тому же, если бы не Марго, он бы меня точно изнасиловал. Только в знак благодарности за своё спасение буду упорно молчать.

– Даже так? – удивился он. – И кто же этот бессмертный?

– Можете меня убить, но я ничего не скажу, – дрожала от его близости, но старалась держаться до конца.

– Вот как? Ну что ж, я рано или поздно я об этом всё равно узнаю. По-хорошему, я должен сейчас свернуть тебе шею, но придётся повременить, – угрожающе прошипел он. – Только что я продал тебя клиенту.

С каждым его словом у меня темнело в глазах. Хотелось закрыть уши и ничего не слышать. Продали? Как товар? Как какую-то вещь? Просто немыслимо…

– На две недели ты переходишь в полное пользование одного очень состоятельного человека. А потом мы вернёмся к нашему разговору, – он смотрел на меня давящим взглядом.

Посчитав, что информации и так достаточно, развернулся и вышел за дверь, оставляя меня одну.