Нежная буря

— Понятно. Значит, в ней есть нестыковки.

— Мы вроде бы оба согласились, что он вряд ли приехал сюда по рыболовным делам. А тогда…

— Тогда — что? У тебя какой-то озабоченный вид.

— Не нравится мне все это. Мой наставник из Торонтского управления учил меня, что для раскрытия любого преступления, виновник которого не очевиден, нужны три вещи: талант, настойчивость и удача. Если хотя бы одной из них не будет — дела ты не раскроешь. Боюсь показаться нескромным, но о первых двух компонентах я как-то не беспокоюсь.

— Ладно тебе, Кардинал. Мы же только приступили.

— Знаю. Но подвергая сомнению факт, что Мэтлок приехал сюда присматривать место для зимней рыбалки, мы остаемся без версии того, что же он здесь делал. Или к кому приезжал. Не говоря уж о том, кто мог его убить.

Был объявлен в розыск красный «форд-эскорт» Мэтлока, взятый напрокат в торонтском аэропорту Пирсон. Прочесывание леса продолжалось до темноты. Все фрагменты тела, которые удалось найти, собрали вместе и отправили в Центр судмедэкспертизы в Торонто. Снимки, сделанные с воздуха, напечатали и вывесили на доске объявлений в комнате экспертов. Воздушные шары, соответствующие первоначальному расположению фрагментов, поблескивали среди деревьев, окутанных туманом, но никакой закономерности в расположении этих фрагментов найти не удалось.

Снова сев за свой стол, Кардинал битых два часа составлял отчеты о проделанной за этот день работе. У него не было никаких идей относительно того, как двигаться дальше. Он устал и проголодался, ему не терпелось пойти домой, к Кэтрин, но не хотелось уходить с ощущением, что расследование зашло в тупик. Ему надо было какое-то время побыть одному, вдали от рапортов и от коллег, кричащих друг на друга. Побыть одному, чтобы хорошенько подумать, почему этот американец закончил свой жизненный путь именно здесь, в Алгонкин-Бей.

Внизу, у озера, туман все еще плотным слоем висел среди хижин и деревьев, словно серая вата. Тускло светился красный знак «Гагары», показывавший, что на базе есть свободные хижины. На парковке не было ни одной машины.

Кардинал открыл дверь домика, который снимал недавно Говард Мэтлок, и поднырнул под заградительную ленту. Оказавшись внутри, он щелкнул выключателем, но свет не зажегся: видимо, владелец отключил электричество до тех пор, пока здесь не поселится очередной платежеспособный постоялец. Видимо, по той же причине хижина сейчас не отапливалась. Кардинал включил фонарь и осветил кровать, потом кресло, потом тумбочку. Оперативная группа так занята поисками в лесу, что здесь, в помещении, они закончат работу не раньше завтрашнего дня. Все личные вещи Говарда Мэтлока были на прежнем месте, вплоть до наполовину опустошенной пачки «Мальборо» у лампы с эмблемой «Гагары».

В темноте и тишине Кардинал вновь попытался представить себе, что же здесь произошло. Вот американец сидит в белом плетеном кресле, смотрит телевизор, и тут раздается стук в дверь. Но кто к нему пришел, кто убил его и увез в его же собственной машине? Может быть, кто-нибудь следовал за ним от самого Нью-Йорка?

Кардинал уселся на край кровати. Пытаться разобраться в этом деле было все равно что стараться поймать дым. В половине подобных случаев — по крайней мере в таком маленьком городке, как Алгонкин-Бей, — полицию вызывает на место преступления сам убийца. Теперь же Кардиналу предстояло распутать совершенно таинственное происшествие, и никаких нитей у него не было. В его город приехал американский гражданин. Если за ним не следовали от Нью-Йорка, то логично предположить, что за весьма краткое время он успел кого-то смертельно обидеть, в буквальном смысле смертельно. И этот кто-то не просто убил его, а еще и скормил медведям. Почему?

Кардинал чувствовал, что кончик нити где-то поблизости, но никак не мог его ухватить. Он посмотрел на дверцу шкафа. Ее открывали, но теперь она была закрыта и засыпана порошком, с помощью которого эксперты ищут отпечатки пальцев.

Кардинал встал и потянул на себя дверцу. Не успела она открыться и наполовину, как чья-то рука намертво обхватила его за шею. От удара кулаком в живот он согнулся.

Потом он откинулся назад, хватая ртом воздух. Ловким движением его сбили с ног и уложили на пол, лицом вниз, заломив руку за спину. Он ощутил затылком холодное дуло пистолета. Кобура с его собственной «береттой» болезненно впивалась в ребра.

— У вас вроде как не должно быть оружия, а? — Мужской голос. Молодой человек, говорит без акцента.

— Нет.

— Ага. А это тогда что? — Куртку Кардинала расстегнули и вытащили «беретту».

— Ты делаешь ошибку, — успел сказать Кардинал, прежде чем его голову снова пригнули к полу.

Рука залезла к нему во внутренний карман и вынула бумажник.

— Ты коп?

— В свободное время. Когда меня не избивают в туристических домиках.

Человек уселся ему на спину.

— Просто не верится, что ты сам сюда явился, — проворчал он. — Один, среди ночи. Мало ли кто тут мог быть, а?

— Как раз намеревался спросить, кто вы.