Нежная и бесстрашная

— Давай будем притворяться друг другом, пока не ляжем спать. Тогда это будет настоящая победа. Ведь мы сейчас останемся с Уэллсом и Хиббертом один на один, а это гораздо сложнее, чем когда вокруг полно народа. Но все равно они ни о чем не догадаются. А если мы признаемся, представляешь, как они разозлятся?

— Это точно! — Глаза Джоанны сверкнули. Мысль о том, что они с Холли сумели провести Уэллса с Хиббертом, была ей не менее приятна, Но радость ее была недолгой. Вскоре в голову пришла гораздо менее приятная мысль. — Чур давай притворяться друг другом только сегодня. — Джоанна недовольно поморщилась. — Завтра я буду самой собой. Не хочу весь день торчать в банке.

— А я не желаю покупать рамку для картины. Я в них все равно ничего не понимаю, — ответила Холли. — Так что пусть завтра будет все как обычно, Ты будешь собой, а я — собой.

— Давай.

Надев ночную рубашку, Джоанна подошла к окну и взглянула на раскинувшийся за стеклом пейзаж, на который так часто в течение долгих лет смотрела ее мать. Но в отличие от Бреанны ей неведомы были ни страх, ни одиночество, которые были неотъемлемыми спутниками маминых детских лет, Так же как и ужас, который та познала, переступив порог своего совершеннолетия. Она просто любовалась открывшейся перед ней панорамой, Медфордом, нежность к которому передал вместе с монетами дедушка Анастасии и Бреанны. Он мечтал о том, чтобы они, в свою очередь, привили это чувство детям, а те — своим. Высоко в небе светила серебристая луна, сверкали золотые звезды, окутывая все вокруг призрачным светом. Подойдя к окну, Холли встала рядом с кузиной и опершись о подоконник, тоже залюбовалась открывшимся перед ней видом. Покой и умиротворение снизошли на души обеих девочек. Они смотрели на знакомые до боли места, где они родились, вырастут и в которые непременно вернутся, куда бы ни забросила их судьба. Потому что здесь находилось то о чем их прадедушка всегда мечтали: их семья и их родной домом.