Нежная и очень грешная, или Сколько волка ни люби

Я почувствовала тупую боль в затылке и упала без чувств.

Глава 16. В чем сила, брат?

К Фаине Раневской обращаются с просьбой.

Просящий добавляет:

– Вы ведь добрый человек, не откажете.

– Во мне два человека, – отвечает актриса. – Добрый не может отказать, а второй может. Сегодня как раз дежурит второй.

Из афоризмов Фаины Раневской

Я открыла глаза и уперлась взглядом в белый потрескавшийся потолок. Голова нестерпимо раскалывалась на тысячу маленьких черепков, и каждое движение причиняло неприятную боль где-то в районе темечка. Я медленно повернула голову направо и увидела большое окно с фиалками на подоконнике. Помещение, где я находилась, мне было явно незнакомо. Я повернула голову налево. Около моей кровати на деревянном стуле сидела Лиса и читала какой-то журнал.

Я закряхтела и попыталась привстать.

– Ой! – воскликнула Лиса, увидев признаки жизни на моей кровати. – Ксюша! Наконец-то пришла в себя! А я тут уже пять часов сижу… Валера! – пронзительно закричала девочка, а я снова без сил рухнула на постель.

Валера появился перед нами без промедления. Под его глазом стоял сине-фиолетовый расплывшийся фингал.

– Ксюша, как вы себя чувствуете? – заботливо поинтересовался парень, присев на уголок моей кровати.

– Великолепно, – хрипло соврала я. Голова все еще грозила взорваться от боли в затылке, но в ней уже всплывали воспоминания о той ночи, когда ко мне в комнату пробрались неизвестные люди. – А Лиля? Где Лиля? – забеспокоилась я. – Маргарита! Она во всем виновата! И Жуков! Где Жуков?

– Тихо, не волнуйтесь, – Валера очаровательно улыбнулся, – обо всем по очереди. Лиля лежит в соседней палате. У вашей подруги все в порядке. Только простужена, и организм немного обезвожен. Врачи дали ей успокоительное. Она должна отоспаться.

– Лиля здесь? Ее нашли? – удивилась я. Наверное, я все еще плохо соображаю из-за удара по моей многострадальной голове.

– А Маргарита? Жуков? Это они, все они! – опять затрезвонила я.

– Мы все знаем, – влезла Лиса и загадочно мне подмигнула.

– Это что? Дурдом? – предположила я и еще раз оглянулась по сторонам.

– Ксюша, вы можете идти? – осведомился Валерий.

– Я могу все, – обиженно пробубнила я и попыталась встать.

Парень поддержал меня под руку, и я слезла с постели.

– Что случилось? Расскажите мне все! – потребовала я.

– Расскажем, – закивал Валерий, – только не я и не прямо сейчас. Нам придется поехать кое-куда.

– О нет, – разочарованно протянула я. Кажется, я знаю, где находится это самое «кое-куда». – Где Лиля? Я хочу ее видеть!

– Но она спит…

– Все равно! Где она?

– Ладно-ладно, – разрешил компьютерщик, – пошли.

Мы втроем вышли из палаты и заглянули в соседнюю. У Лилиной постели сидела Валентина Георгиевна и держала дочку за руку. Виталия Александровича в палате не было, видимо, папа моей соседки все еще находился в больнице. Сама же Лиля крепко спала. Они была немного бледная, но это пройдет.

Когда мы вышли из здания больницы, Валера, все еще державший меня за руку, дабы я не упала и не получила еще одно сотрясение мозга, обратился к Лисе:

– Езжай домой.

– Почему? – расстроилась девочка. – Я хочу с вами! Я хочу помочь!

– Ты и так очень помогла, – парень кивнул на меня, – столько просидела у кровати своей гувернантки. Молодец! Хвалю за терпение!

– Значит, можно? – робко спросила Лиса.

– Нет!

Девочка обиженно скривилась и направилась к темно-синей машине, припаркованной недалеко от входа в больницу. Когда Лиса забралась к Славе в авто и оно удалилось, Валера помог мне сесть в его белую «Ауди», и мы поехали.

Все мои попытки узнать, что произошло, потерпели фиаско. Валера категорически отказался отвечать на какие-либо вопросы, кроме совсем незначительных. Я узнала только, что сегодня среда, двадцать третье июля, полдвенадцатого дня. По башке мне треснули вчера ночью, значит, без сознания я провалялась около восьми часов.

Когда машина Валеры остановилась, я нехотя выглянула из окна. Мои подозрения оправдались. И хотя мне совершенно не хотелось видеть мерзкого типа, все же придется наведаться к нему в гости. Он нашел Лилю и, как я полагаю, схватил Жукова и Маргариту. Я просто обязана узнать, как Курчаков смог поймать преступников раньше меня. Это дело чести.

– Ба! Вот же она, ярая помощница правоохранительных органов России! – с притворной радостью возвестил тот, когда я зашла в кабинет. – Ксения Романовна собственной персоной! Просим, просим! Проходите, располагайтесь. Как поживаете, как самочувствие?

Отвечать на вопрос, заданный столь оскорбительным тоном, я сочла ниже своего достоинства, поэтому молча прошла к покосившемуся дивану и со всей грацией, которую могла изобразить, уселась.

Валера встал около меня. Мерзкий тип, как обычно, сидел за своим безразмерным столом, а Илья Павлович разместился у окна, присев на подоконнике.