Нежная (СИ)

– Нет, они называются жёны. Я не знаю ни единой нормальной счастливой семьи, где каждый живёт на свою зарплату, это только дебилы всякие, ударенные по голове равноправием, живут вместе, но делят расходы. Это не семья, это два человека, которые решили пожить вместе веселья ради. Потому что нормальному мужчине никогда в голову не придёт заставлять свою жену самой за себя платить. Я тебе объясню, почему – потому, что рано или поздно он захочет детей, а наша человеческая природа так устроена, что дети экономически, физически и психологически бьют по женщине, а отец вообще может исчезнуть, ничего ему за это не будет, мой отец так сделал, дважды, он бросил две семьи, и ничего, жив-здоров, считает себя отличным отцом и прекрасным человеком. Поэтому женщина, которая всю жизнь жила за свой счёт и не видела от своего мужа никакой помощи и поддержки, при мысли о том, чтобы завести ребёнка, прикинет затраты к прибыли и откажется от этой идеи, потому что ей это тупо не выгодно. Но мудрая природа сделала так, что "часики тикают" у всех, и рано или поздно эта "сильная и независимая", которая лет десять прожила, рассчитывая только на себя, при том, что у неё был какой-нибудь чисто номинальный мужик для секса, вдруг встретит горячего горца, который ей за пять минут объяснит, что проблемы решает и деньги зарабатывает здесь он, а женщина рождена для любви и семейного уюта, и задача её – порхать по жизни бабочкой, создавая настроение своему мужу и всем вокруг. И тут у "сильной и независимой" рвёт крышу, она бросает своего номинального мужика, бросает свою обалденную работу, набирает вес, покупает платьишко весёлого цвета и начинает неистово варить борщи и рожать детей. И живут они долго и счастливо. Такие семьи я тоже видел, меня эти метаморфозы в шок приводили, первые раз пять, потом я понял, как это работает. Борщ и платье у тебя уже есть, с остальными вопросами ещё предстоит разобраться, но я уверен, что мы справимся. Потому что никакому горячему горцу я тебя не отдам.

Я продолжала стискивать чашку и смотреть в сторону, пытаясь понять, в чём на этот раз моя проблема – слёзы лились ручьём, хотя денег это вроде бы не касалось. Я ничего не понимала, поэтому спросила вслух:

– Почему я постоянно реву?

– По-моему, мы уже ответили этот вопрос.

"А, ну да – грязь с мозга смывается. Интересно, много её там? Сколько мне ещё реветь?"

На данный момент, края я не видела, и уже начинала подумывать о том, чтобы действительно спросить у специалиста, а не у ВэВэ – он искренне хотел мне помочь, вроде бы, но понимал так же мало, как и я.

"Это очень дорого."

За любых моих врачей всегда платила Карина, я не видела чеков, но вчера впервые зашла на сайт той клиники, в которую она меня всегда водила, и посмотрела, во сколько мне обойдётся консультация. В дорого, естественно, но я пообещала ВэВэ, да и самой мне было интересно, насколько усугубилась моя болезнь, или, может, наоборот, прошла.

"Если врач вообще запретит мне кофе, скажу ВэВэ, что никуда не ходила, и продолжу пить."

Он сидел напротив меня, задумчиво смотрел в чашку, потом заметил, что я на него смотрю, и улыбнулся в ответ. Тихо сказал: