Нежная Сталь/ Колючая Роза

– Хм… – Вольф погладил мой живот. – Это как в том анекдоте. Доктор, какой у меня должен быть рост при таком весе? Четыре метра, милая. Четыре метра.

– Хочешь сказать, что я наела это пузо?

Вот говнюк! Так и прорывает меня взять и рассказать, скольких я ношу. Чтоб офигел.

– Тебе виднее. Но попробуй хомячить поменьше сладостей. Как не погляжу, ты целое корыто себе накладываешь и лопаешь все до последней крошки.

– Чья бы корова мычала… Будто ты ешь мало. А меня вообще-то на сладкое тянет.

– Девочку же ждём, чему удивляться? А хочешь, я тебе серенаду спою? Про любовь.

– Ну, можно бы… Если про настоящую любовь. Вечная чтобы была. На другую не размениваюсь.

– Какая ты крупная, Розетка. Прямо как валюта в банкомате. А вот насчёт песни… Настоящая ли там любовь? М-да, определённо настоящая и вечная. Прямо как у нас с тобой. Только петь я буду в спаленке. Хочешь, я тебя отнесу туда?

– Если не уронишь, то пожалуйста.

– Не уроню. Как говорится, – Вольф поднял меня на руки и потащил в спальню. – самый ценный в мире груз – это в пузе карапуз. А самый-самый ценный груз – это мама, у которой в пузе карапуз.

***

– Смотри, Вольф. – я указала на потолок. – То не мончижужа сидит, что кусает ребёнка и мешает ему спать?

Вольф, уже посвященный и научившийся различать, кто такие мончижужи, Бараш, непоседа Зу, крот Валя, Тюк-тюк и его Аристотель, Жак и Николя, Акуленок Малыш и его семейство, Сквидвард и прочие, поглядел туда же, куда и я. Впрочем, Сквидварда он и так знал, как и Симпсонов, Американского папашу и Лилу из "Футурамы" – своего обожаемого персонажа. Когда-то у Вольфа был сложный период творческого застоя. Он этих сериалов пересматривал целыми сезонами на ноутбуке, телевизор вообще не включал и не знал, что происходит в мире.

– Точно. Мончижужа. – Вольф тоже заметил комара. – Та самая. Падлюка.

– Хлопни ту мончижужу, и давай спаточки. Хорошо?

Вольф тихо полез выполнять ответственное задание.

– Готово. Враг обезврежен газетой. – он выбросил комара, а после вернулся в кровать.

А я все лежала и думала, глядя на спящего сына.

Тройная мама. Это ж три человека с меня вылезут сразу.

И будут у меня четверо. Никогда не думала, что произведу на свет столько народу.

Кирюша, к слову, стал спать с нами. Не знаю, что повлияло на это решение. Раньше он всегда спал в своей кроватке. А теперь хочет только вместе, с папой и мамой. По крайней мере, это могло бы стать самым лучшим противозачаточным средством, если бы нам с Вольфом не было поздновато его применять.

– Слушай, Розетка. А давай поженимся завтра? – шепотом предложил Вольф.

– Знаешь, Вольф… – намеренно печально заговорила я, собираясь сказать так": Будь я беременна одним ребенком, я бы тебя послала. Двумя – согласилась бы сразу. А когда у нас вот-вот появится тройня, то тут возникает только один ответ – какого фига ты не предложил мне этого раньше?"

Но не решилась признаться в том, скольких малышей на самом деле мы ждем. Вольф думает, что всего одну девочку. Пусть думает. Будет ему потом большой сюрприз.

– А давай поженимся. Я не возражаю. Только в начале следующего месяца. Хочу, чтобы дата красивая была.

***

В заветный день нашей свадьбы я решительно была настроена признаться Вольфу в том, что у нас намечается тройня. И все девочки. Вот только не могла определиться, в какой момент торжества будет лучше это сказать. В итоге я тянула резину, тянула и очнулась тогда, когда уже стояла в зале бракосочетания.

И тут прозвучал типичный вопрос, есть ли у кого из присутствующих в зале веские причины, влияющие на возможность заключения брака. Я воспользовалась подвернувшимся случаем и призналась, что жду тройню. Перед всеми гостями и перед Вольфом вышла вперед и заявила эту новость.

А немного после признания раздался грохот немного позади меня.

И брак не состоялся.

Нет, не потому вовсе, что Вольф передумал на мне жениться. Все было гораздо хуже. Он в обморок упал. Пока откачали, наша очередь сдвинулась, и жениться пришла другая пара. А мы всей компанией неформалов и байкеров, взяли Вольфа под руки и вывели из ЗАГСа.

После фиаско в ЗАГСе, Вольф в качестве извинений мне принес букет из трёх тысяч воздушных шариков розового и золотого цвета. И красивое кольцо, которое так он и не успел подарить мне в зале бракосочетания. Я приняла подарки и простила Вольфа за то, что женитьбу из-за него пришлось отложить. Он же не виноват, что новость о детях буквально сбила его с ног.

Мама же моя, как только Вольф грохнулся без чувств на полу ЗАГСа, захохотала так громко и безудержно, что ее макияж пришлось смывать и рисовать заново. Гости отреагировали по-разному: кто-то восхищённо ахал, желая мне лёгких родов, кто-то жалел бедного папочку Вольфа, которому привалило и на голову рухнуло сразу тройное счастье. Нашлись и такие гости, кому тоже стало плохо, но те, в отличие от жениха, обошлись стаканом воды и Корвалолом.

Я же не знала, что стоит делать. То ли смеяться со всей этой картины, то ли плакать, что замуж не вышла и что муж головой ударился. Главное, что обошлось без крови, все остальное – мелочи жизни.

Эпилог