Нежнее неба. Собрание стихотворений

«Томительные дни сомнения и лени…»

Томительные дни сомнения и лени…
От жуткой пустоты душа изнемогла…
Перед грядущей тьмой клоню в тоске колени
В уединении домашнего угла.

А осень шелестит шелками покрывала,

Шуршит валежником по травам шлейф влача;
Тупая боль души еще не миновала
И сердце ночи ждет как смертник палача.

И хочется вослед за стаею утиной

Покинуть берега для глуби мутных вод;
Бестрепетен покой под выцветшею тиной
И сладок поцелуй забвения… И вот

Не верю, не ищу, не знаю даже надо ль

Надеждою встречать улыбку поутру,
Когда моя душа как лиственная падаль
Мятется, трепеща, на жизненном ветру.

<23 августа 1920 г. Понедельник.

Москва>

«О, неизбежность наших встреч!…»

О, неизбежность наших встреч! —
В прозрачной влаге пена яда…
Как трудно сердце уберечь
От слишком ласкового взгляда!

Прикосновенья жадных рук

Еще робки, но не случайны,
И с каждой встречей уже круг
Под покрывалом сладкой тайны.

Душа предчувствием жива,

Надежды скрыты не в кольце ли?
И рвутся мыслей кружева
Не достигая самой цели.

Движенья медленные лгут,

Они должны быть нежно-грубы,
Когда так близко стерегут
Слегка накрашенные губы.

<24 августа 1920 г. Вторник.

Москва>

«Истомной лени я…»

Истомной лени я
          Не одолею,
В тупом томлении
          Мечту лелею.

Душа взволнована,

          Ей сон неведом,
Уже давно она
          Пленилась бредом.

Томишься в зале ты

          Ненужной верой,
И чувства залиты
          Тоскою серой.

Ах, если можно мы,

          Готовя встречу
С пустыми ножнами
          Пройдем сквозь сечу.

И алый прах от ног

          Стряхнем легко мы,
В просторах бархатных
          К любви влекомы.

1920 г. 26 августа. Четверг.

Москва

«Какие силы водят мной?!…»

Какие силы водят мной?!.
Зачем иду к тебе я, осень?!.
В саду тоскливо и темно,
А только без четверти восемь.

Глядят из каждого угла

Насторожившиеся тени;
Душа любви не сберегла
И обессилела в смятеньи.

И вот – остывшая – одна,

Она в самодовольстве лживом
Ничьим волненьям не родна
И не близка ничьим порывам.

О, как ничтожен жребий мой:

Отдать поклон соседке-деве
И не спеша идти домой,
Когда часы покажут девять!..

<27 августа 1920 г. Пятница.

Москва>

«И тишина… И слабо пахнет мятой…»

И тишина… И слабо пахнет мятой…
И полумрак ревниво озаря,
Ее косы растрепанной и смятой
Сквозь тюль гардин касается заря.
Ах, после ласк любовь еще дороже,
Ясней глаза и щеки розовей,
И гуще синь в мгновенья легкой дрожи
Под траурными нитями бровей.

<23 сентября 1920 г. Четверг.

Москва>

«Самое близкое сердцу – осени, зимы и весны…»