Нежнее шелка

— Ах! — И настоятель сделал еще глоток, а уже потом поднял глаза. — Если здесь принцесса Отари, нам придется вступить в неравный бой.

— Я надеялся, мы сможем укрыться в пещере под Буддой Амидой и сбить их со следа.

— Конечно.

— Быть может, вам удастся изобразить неведение, и они уйдут своей дорогой.

— Или мы поможем им уйти в мир иной. — Настоятель, человек средних лет, в хорошей физической форме, собрался — его привычная к мечу рука невольно сжалась, свидетельствуя о том, что он проводил больше времени за занятиями доджо, чем за молитвой.

— Надеюсь, до этого не дойдет. Принцесса предпочла бы тайно оставить страну.

— Понимаю. Мы не раскроем ее инкогнито.

— Мне также нужно доставить сообщение на мое судно в Осаке.

— Простая задача, Хью-сан.

— Боюсь также, что мы пробудем у вас некоторое время, прежде чем погрузят мои товары.

— Не беспокойтесь, друг мой. Милости просим на любой срок. А теперь скажите, почему вы оказались с принцессой?

Хью объяснил все, что знал, поведав настоятелю о нападении на его дом в Эдо.

— Она надеется добраться до своего брата в Париже. И я предложил ей свою «Красавицу Юга».

— Полагаю, не без опасений? — Бывший командующий войском сегуна задержал взгляд на лице гостя.

Хью пожал плечами:

— Вы меня упрекаете? Ведь с ней связан огромный риск…

Настоятель улыбнулся:

— И тем не менее вы великодушны.

— Не совсем так. Она собирается заплатить мне целое состояние.

— Вы не понимаете, насколько добры, Хью-сан. Вы привели ее сюда, подвергаясь большой опасности.

— Возможно, мне хочется испытать удачу. Презираю опасность, — насмешливо пробормотал Хью.

— Просто ваше сердце открыто для того, кто попал в беду.

— Вы слишком высокого мнения обо мне, наставник. Принцесса очень красива и беззащитна, конечно, но я далек от бескорыстия.

— Вы, люди Запада, считаете, что и вожделение — порок. А в действительности это не более чем импульс. Если принцесса обучена бусидо, как вы говорите, она смотрит на мир реально. Пожалуй, она сочтет, что это вы беззащитны.

Хью поставил свою пиалу.

— Нет, — твердо сказал он. Такая мысль показалась ему невероятной. — Не сочтет.

— Неверие может превратиться в веру между двумя ударами сердца, — спокойно возразил настоятель.

— Вроде как вы приняли монашество, хотите сказать?

Господин Ябэ скривил рот в улыбке:

— Если в нашу страну придет мир, кто знает, может, и я удалюсь от человеческих дел и найду утешение с Амидой.

— Дайте мне знать, когда это случится, — заметил Хью, усмехаясь. — Я думаю, не стать ли мне беззащитным. А пока что надеюсь, ваши стражи бдительны и чутки. Если преследователи нас обнаружат, у войска, которое они приведут, силы будут превосходящими.

— Мы готовы, — подтвердил настоятель спокойно. Тысяча хорошо обученных воинов составляет первую линию обороны монастыря. Резервы — не менее четырех тысяч. — А сейчас вам приготовили баню. Отдыхайте, Хью-сан, а утром вновь побеседуем.

— Благодарю за гостеприимство. Мне кажется, я в состоянии проспать атаку.

— Сделайте одолжение. Ваше участие нам не понадобится. Оружия, которое вы нам передали, хватит, чтобы справиться с целой армией. — Глаза настоятеля блеснули над краем пиалы. — Больше всего моим молодым самураям понравились ружья Гатлинга. Они стали похожи на детей, получивших новые игрушки. Спите спокойно, Хью-сан. Сегодня ночью никто не ворвется в наши пределы.

Глава 8

На пути к пещере на Хью внезапно навалилась дикая усталость. Наверное, сказываются две недели безостановочного пьянства, а может, у очага разморило.

Парная баня казалась даром божьим после столь долгого путешествия под холодным дождем. Пища на подносе, который поставили у его постели, отменна. Кухня у господина Ябэ, хоть он и монах, теперь не скоромная.

Хью удивился, обнаружив, что его разместили вместе с принцессой, но он упал на свой матрас, ни о чем не раздумывая. Пещера небольшая, а настоятель, вероятно, не принял во внимание искушения и его желания. Но все равно, значения это не имеет; Хью уснул почти мгновенно.

Тайное убежище было устроено неким благочестивым знатным человеком в Хэйанскую эпоху[14]. Сюда он удалялся от мирских дел, чтобы предаваться молитвам. Однако, даже пытаясь достичь нирваны, он не отказывал себе в удобствах, и маленькое помещение под храмом Будды Амиды было богато украшено резным орнаментом, имелись роскошные ширмы, расписанные великими мастерами того времени, всюду лаковые короба, сундуки и столики, подставки. Когда Хью впервые побывал здесь два года назад, его изумили резные фризы, сверкающие золотом, маркетри и обилие серебра, и он позабавился мыслью о знатном благочестивце, который надеялся, что Амида не станет обращать внимание на его пристрастие к роскоши, когда будет решать, какие души повести к спасению по истинному пути.

Но никакая роскошь не была столь желанна, как мягкий шелковый матрас и стеганое одеяло, в которое он завернулся. Постель так удобна, что его усталая душа чуть не задумалась всерьез, не прочитать ли «К тебе взываю, Будда Амида» — ту фразу, где говорится, что спастись можно только через веру.