Нежное безумие

– Я знаю. – Я прижимаю его к себе, потому что уже успела соскучиться. Я скучаю по нему, даже когда он рядом. Мне всегда недостаточно его, чтобы удовлетворить себя. Может, я даже не пойду в колледж, потому что не вижу жизни после Пенна. – Дай время. Все наладится.

Я словно на уровне инстинктов, мои губы находят его, и мы целуемся. Глубоко, долго и страстно. Он стонет в мой рот и берет руками лицо, прижимая к кровати. Мои колени касаются кровати, и мы тонем в матрасах, выпуская воздух из легких. Он залезает на меня сверху и целует подбородок, шею.

– Черт, я скучал по твоим губам.

– Я скучала по твоей заднице, – я сжимаю его зад и кусаю нижнюю губу.

– Ты мое хобби, глазастик. Просто помни, что нет ничего большего, в ту минуту, когда ты привяжешься – тогда я и отвяжусь.

– Если бы меня это волновало, малыш. Ты просто эпизод. Может, мой будущий муж прооперирует тебе сломанную ногу, если ты когда-нибудь попадешь в высшую лигу.

Он смеется, поцелуями прокладывая дорожку к груди и расстегивая кардиган.

– Может, он отрежет ее мне, когда я расскажу ему, как веселился внутри его жены.

– Лучше веселился, чем с Адрианой? – я отстраняюсь и смотрю ему в глаза.

– Лима или с моей одноклассницей?

С той единственной, в которую ты влюблен, по словам твоей сестры.

– Последнее. Как будто Адриана Лима уделит тебе хотя бы минуту.

– Ты ревнуешь?

– Ты избегаешь вопроса?

Он стискивает зубами шею, спускается к ключице. Я знаю, он прокусил кожу, помечая меня для всех и каждого. Я чувствую облегчение, смещающее чувство, будто я держала семитонный груз страха из-за того, что не могла быть с Пенном. И пока я для него всего лишь хобби, он… мое все. Мое утешение. Моя лучшая часть. Моя любимая вещь в жизни.

– Адриана здесь ничто. Она лишь постоянная деталь в моей жизни, которая ничего тебе не сделает. Ты… – он опускает воротник кардигана и прижимает меня. – Ты лучшее временное увлечение, которое когда-либо было у меня.

– Не поверю ни на секунду, – губы дрожат. Я должна убедить себя, что это неправда.

Он опускается ниже, ухмыляясь.

– Это будет для меня удовольствием – доказать, как мало ты значишь для меня.

Наши губы встречаются снова, когда вдруг в дверь настойчиво постучали. Пенн отрывается от моего тела, разочарованно простонав. Даже если ему наплевать, что нас поймают, он знает, что я переживаю. Он проводит пальцами по волосам и засовывает руки в карманы, поправляя стояк.

– Да? – спрашиваю я немного пискляво. Прочищаю горло, поправляя голос. – Что?

– Дарья? – фальшиво нервный голос Вии разносится с обратной стороны двери. – Это я. Сильвия. Я знаю, что я последний человек, которого ты хочешь видеть, но я и правда хочу помочь.

Я сразу же понимаю, что Виа увидит Пенна, тайком пробравшегося в комнату, и попытается испортить момент. Я предчувствую это. Она говорила мне сама, что мне не заполучить ее брата. А хуже всего то, что мы сидели за закрытой дверью, явно что-то скрывая. Но я не могу сказать ей нет. Не когда здесь Пенн. Она типа пытается достучаться до меня. Он не может узнать правду.

Пенн и я обмениваемся взглядами. В его глазах надежда, и она сокрушает меня, потому что Виа все разрушит. Он начинает привыкать к обновленной версии сестры. Он знал ее как хитрую, насмешливую ведьму, но теперь она солнышко и имеет только благие намерения. Он влюбляется в нее, хотя должен был влюбиться в меня – все не так, но тем не менее это происходит.

Я решаю играть в ее же игру. Если она притворяется, то и я буду.

– Я… – я оглядываю комнату, ища непонятно чего. Я не могу здесь спрятать ее брата. Он размером с промышленный холодильник. Гардеробная забита всяким хламом, а под кроватью слишком мало места. – Дай я что-нибудь надену и впущу тебя.

Пока я это говорю, то бегу к окну и открываю его для Пенна. Он все еще стоит в середине комнаты, играя мускулами. Не уверена, что он пролезет в окно, не говоря уже о том, чтобы уйти незамеченным.

– Серьезно? – он поднимает бровь. – Не уверен, что я пролезу в него, глазастик.

– Хорошо, тогда я затолкаю тебя под кровать или в шкаф. Как в типичных подростковых фильмах. – Я шевелю бровью.

Он усмехается, тянет за край футболки и неторопливо целует меня с языком, будто его сестра не ждет за дверью.

Пенн сжимает мой зад, притягивает ближе к своей эрекции и гладит сверху вниз, придерживая меня одной рукой.

– Ты хорошо ведешь себя с Вией. Это не останется незамеченным.

Я прижимаюсь к его члену и немного сжимаю – недостаточно, чтобы причинить боль, но как раз чтобы подразнить его. Он облизывается и зажмуривается.

– Это стоит мне всего моего терпения и всех хороших манер.

– Я отплачу тебе языком и членом.

Он крадет последний поцелуй, прежде чем скользнуть в окно, его смех скользит по коже. Он даже не пытается скрыть себя, нас. Если он расскажет Вии, то это может значить, что он не стесняется меня.