Нежное чудовище, или Я поставлю твою волю на колени (Сумасбродка, или Пикник для лишнего мужа)

– Кто?

– Да эта девица, которую я убила. Ладно, бог с ней. Дело прошлое. Пошли веселиться.

Мы вернулись к гостям и сели за стол.

– А теперь, дорогие мои, – сказал Танькин папик, – начинаем самую приятную часть нашего торжества. Сейчас принесут праздничный торт, и мы попросим Дашу отрезать первый кусочек.

Заиграла музыка, и в зал внесли огромный торт. В середине торта стояла миниатюрная девушка, утопавшая в креме, клубнике, шоколаде и взбитых сливках. В одной руке она держала воздушные шары, а в другой – букет алых роз. Если я окончательно не сошла с ума, то девушка была живая.

– Что это? – спросила я у Таньки, не скрывая своего замешательства.

– Торт.

– Я понимаю, что торт. Неужели это живая девушка?

– А ты думаешь, мертвая? Папик часто такие торты заказывает. В Москве есть фирма, где можно заказать такой торт. Ты что, разве не слышала?

– Нет.

– Ничего особенного. Девушек сажают в огромный торт и обмазывают кремом. Работа тяжелая. Можно только шевелить руками, и все. Попробуй посиди несколько часов без движений.

– А как же она ходит в туалет?

– Терпит. Ты ее не жалей. Она нормальные бабки получает. Больше, чем ты в своем стриптизе зарабатывала. Ради таких денег можно и потерпеть.

Папик подошел ко мне, взял за руку и подвел к торту. Робко отрезав небольшой кусочек, я положила его на тарелку и стала наблюдать за гостями.

Два упитанных мордоворота слизывали крем с груди девушки. Мужчина средних лет, скинув пиджак, запустил руку в торт по самый локоть и, судя по всему, пытался ущипнуть девушку за попку.

– На ней ничего нет, – возбужденно кричал он, – даже трусиков!

– Они всегда так дурачатся, – засмеялась Танька и налила мне бокал шампанского.

Примерно через час торт почти съели. Девушка по-прежнему сидела на подносе. На лице ее читалась усталость, в глазах – тоска. Затем четверо крепких ребят унесли поднос.

– Не волнуйся, ее водитель в машине поджидает, – объяснила Танька. – Она прямо в креме на фирму уезжает. Там моется и деньги получает. Работенка – не позавидуешь. Представляю, как она в туалет хочет. Говорят, им за день до заказа нельзя ни есть, ни пить.

Танька зевнула и посмотрела на мужа. Вадик слегка обнял ее за плечи и ласково сказал:

– Танюшка, пойдем спать. Мне вставать рано. Папа на завтра столько дел поручил! Боюсь, до ночи не управлюсь.

– Иди, я скоро приду.

– Только недолго!

Проводив Вадима взглядом, Танька устало произнесла:

– Дашуль, и в самом деле, пошли спать. Сегодня такой день сумасшедший. Я двенадцать часов за рулем просидела. Да и ты, наверное, устала. Пошли, я покажу тебе твою спальню. – Неожиданно Танька подмигнула мне и спросила: – Хочешь, я тебе сыграю? Чтобы спалось хорошо.

– А ты умеешь?

– Конечно. Я ведь закончила музыкальную школу.

В зал зашла официантка, чтобы убрать со стола, но Танька жестом приказала ей удалиться. Сев за рояль, она заиграла одну из моих любимых мелодий.

– Станцуешь?

Кивнув, я быстро уловила такт и принялась танцевать. Танька, открыв рот, смотрела на меня. Вскоре лиловое платье упало на пол, и я осталась в одних трусиках. Когда музыка наконец закончилась, я остановилась, подняла с пола платье и на минуту застыла, потеряв дар речи. В дверях стоял папик и громко хлопал в ладоши.

– Здорово! – поддержала его Танька.

Покраснев, я схватилась за щеки.

– Ты чудесно танцуешь, – улыбнулся папик.

– Я пошла спать, – зевнула Танька, взяла меня за руку и потянула за собой.

Проходя мимо папика, я, опустив голову, еле слышно прошептала:

– Спокойной ночи.

Танька привела меня в спальню и показала на огромную кровать из дорогого канадского дуба:

– Прыгай и спи. Это тебе не койка в нашем бараке. Здесь ты должна выспаться.

Чмокнув меня в щеку, она вышла, плотно закрыв за собой дверь. Я моментально заснула. Мне приснился Глеб. Он сидел в кресле и просил меня станцевать. Я скинула телогрейку, ботинки и выполнила его просьбу.

Глава 14

Открыв глаза, я долго не могла понять, где нахожусь. Почему нас не будит дежурный? Ведь на улице уже светло – значит, давно пора идти на работу. Господи, ведь я свободна, свободна – наконец дошло до меня. Мне не надо умываться ледяной водой, есть баланду из железной миски и плестись на швейную фабрику.

– Я свободна! – закричала я во весь голос и, как девочка, запрыгала на кровати. – Я свободна! Я свободна!

Дверь открылась, и в спальню вошел папик.

– Даша, что-то случилось?

– Ой, простите меня! Наверное, я кричала так громко, что разбудила вас.

– Я шел умываться и вдруг услышал крик. Подумал, может, что случилось?

– Извините. Я проснулась и поняла, что свободна, поэтому не смогла сдержать своих чувств.

Папик присел на краешек кровати:

– Даша, а где твои родители?

– У меня никого нет. Только сестра, но мы с ней не дружны.

– У тебя есть квартира?

– Есть, но только не в Москве. Там никто не живет. Она закрыта. Я не хочу туда возвращаться. Не волнуйтесь, я не буду вам докучать. Я сегодня же уеду. Я раньше снимала жилье. Там лежат мои вещи. Мне есть где остановиться. На работу я устроюсь. Конечно, на старое место меня не возьмут, но я что-нибудь подыщу. Вы не волнуйтесь. Я сейчас встану, умоюсь и уйду.