Нежное насилие

– Нет? Не поздно? Но я думала… – Она не договорила.

– Что же вы думали? – спросила Катрин очень непосредственно.

– Ну, каждый в этом доме знает, что вы пользуетесь определенной протекцией.

– Кажется, одна я этого не знаю.

– Пусть так. – Госпожа Пёль села за свой письменный стол. – Но я не предполагала, что вы появитесь так рано, госпожа Лессинг. Я жду посетителя.

– Что ж, если так, – произнесла Катрин, снимая со стула свою куртку, – то мне остается только попрощаться и пожелать всем дальнейших успехов.

– Вы заглянете часов в одиннадцать?

– Нет, к этому времени я проеду уже половину пути до Гильдена.

– Могу я предложить? – вступила в разговор госпожа Мёбиус. – Давайте начнем сейчас и сколько успеем до прихода посетителя…

Катрин чуть помедлила; заметив поданный ей госпожой Мёбиус знак, повесила свою куртку, открыла портфель и вытащила толстую тетрадь с эскизами.

– То, что вам показалось не стоящим внимания, – начала она и, подавив в себе продолжение «хотя все остальные высказались одобрительно», закончила: – это мои пуловеры без рукавов.

– Они слишком длинны.

– Они длинные, верно. Если носить их в сочетании с юбкой или джинсами, они действительно оставляют впечатление очень длинных. Но они предназначены для ношения без юбки и без брюк. И тогда как раз оказываются очень короткими, едва прикрывают попку.

– Кто же будет носить что-либо подобное?

– Любая женщина, у которой красивые ноги.

– Вы, что ли?

– Нет, госпожа Пёль. Думаю, вы уже заметили, что я ношу общепринятые фасоны.

– Ну, вот видите.

– Но это еще ни о чем не говорит. Я ведь уже на пороге тридцати. А вот более молодые женщины, хорошо улавливающие веяния моды, определенно набросятся на мои пуловеры.

– Я в этом очень сомневаюсь.

– Давайте проведем эксперимент, а? Вот, например, эта очень простая модель имеет то преимущество, что придает фигуре стройность. Ведь встречаются среди девчонок этакие пухленькие пышки с ножками газели. Вот для них это будет просто идеально. Очень широкая резинка внизу прижимает пуловер к бедрам, чтобы он сидел плотно и не развевался как платье. Иначе, при его длине, это погубило бы модель.

Некоторое время они еще оговаривали детали, но все же госпожа Пёль так и не смогла представить себе, как будет выглядеть готовая вещь. Катрин заявила, что ее можно связать за несколько часов, пообещала это сделать и немедленно выслать готовый образец на рассмотрение.

– А почему бы вам не связать его здесь, прямо сейчас?

Катрин задумалась. Она понимала, что это предложение дает ей возможность задержаться в Гамбурге и, ни в коей мере не роняя своего достоинства, еще раз встретиться с Эрнстом Клаазеном.

– Кроме того, сегодня после обеда, когда я освобожусь, мы могли бы не спеша еще раз все обсудить, – добавила госпожа Пёль.

– Нет, – сказала Катрин, – не стоит. Хозяйку пансионата я уже предупредила, что уезжаю. Давайте сейчас будем быстренько закругляться. Образец пуловера я уже завтра к вечеру передам через курьера, значит, вы его получите до конца недели. Времени остается достаточно.

И действительно, им удалось разобраться во всех вопросах еще до прихода ожидаемого посетителя, так что Катрин начала было сомневаться, а будет ли он на самом деле. Но он пришел. Это был молодой фотограф, и Катрин даже успела ему рассказать, как она представляет себе демонстрацию ее пуловера, надетого на длинноногую босую девушку. В противоположность госпоже Пёль фотограф был просто восхищен фасоном.

Катрин быстро попрощалась, заглянула еще раз в кабинет госпожи Ригер и убедилась в том, что та пока не появлялась. Привет и извинения госпоже Ригер Катрин передала через ее секретаршу.

– А если случится так, что обо мне спросит господин Клаазен, – добавила она, – то передайте и ему мои извинения, что уехала, не попрощавшись.

– А он уже здесь, насколько мне известно, – ответила секретарша госпожи Ригер. – Вы могли бы сами зайти и попрощаться.

– Ах, он здесь? – Катрин помедлила. – Нет, зачем его беспокоить. Не такая уж я важная персона.

Все же, покидая редакцию, она почувствовала себя чуточку огорченной: охотно еще раз перекинулась бы парой слов с Эрнстом Клаазеном. Но свое решение посчитала правильным.

Мать и дочь были рады возвращению Катрин. Хельга Гросманн только что закрыла лавку на обед, а Даниэла накрывала на стол.

– Уже вернулась? – спросила мать.

– Что за глупый вопрос! – воскликнула Даниэла. – Ты, что же, думаешь, что к нам явился ее двойник?

– Я постаралась вернуться как можно быстрее. – Катрин подумала, что вообще-то ей следовало радоваться, что она опять дома, но чувствовала себя не в своей тарелке.

– А что ты мне привезла? – пытливо спросила Даниэла.

– Ничего. Не было времени ходить за покупками.

– О-о! – разочарованно вздохнула девочка.

– Вообще-то вчера время у меня было, но в этот момент я о покупках не подумала. А сегодня, как уже сказала, торопилась.

– Не обязательно твоей маме каждый раз что-то тебе привозить, – заявила Хельга Гросманн, – особенно когда она уезжает всего на день.

– Не обязательно, конечно, но ведь все же могла бы и привезти, разве нет?

– У тебя есть все, чего ты пожелаешь.