Нежное предательство

– Они так или иначе, скорее всего, узнают. Ли может прийти сюда, чтобы выяснить, где ты и что с тобой. Ты имеешь право увидеть его. Ли Джеффриз был твоим хорошим другом, он любил тебя. Хотя он и янки, однако гораздо добрее, чем твоя кузина и тетушка! – она прикоснулась ладонью к руке Одри. – Кроме того, мне кажется, что Элеонор не считает зазорным и предосудительным флиртовать с янки. Но если тебе все-таки придет­ся оправдываться, то ты можешь сказать, что решила повидаться с Ли и попросить его о помощи тете Джанин в случае необходимости. Ты ведь не хочешь, чтобы их дом или они сами пострадали, если на город нападут конфедераты, и начнется бой.

Одри снова посмотрела на лагерь, расположив­шийся у подножия холма. Казалось, что ее пре­бывание в Мэпл-Шедоуз было много лет назад, и с тех пор прошло не три года, а гораздо больше. Она стала совершенно другой женщиной и теперь далеко не невинная семнадцатилетняя девушка, которая могла любить так открыто и страстно. Смогла бы она снова так полюбить кого-нибудь? После ужасов первых дней замужества ее душа словно застыла; несколько часов, проведенных в объятиях Ли, немного отогрели ее. Часто ли вспо­минает этот мужчина о той ночи, когда они ле­жали в объятиях друг друга, хотя знали, что она принадлежит другому человеку? Не изме­нил ли он свое отношение к ней из-за ужасов войны?

Все, что предсказывал Ли в Мэпл-Шедоуз, ког­да они горячо спорили, сбылось. Их разлучило не взаимное охлаждение, а более важные события, и сейчас продолжают разделять разногласия между Севером и Югом. Она, конечно, пойдет и встре­тится с Ли, потому что это правильно и справед­ливо по отношению к нему, и потому что она не может поступить иначе, хотя прошлое невозмож­но вернуть. А если возможно? Но сейчас, навер­ное, все сложится по-другому.

– Скажи тете Джанин, что мы пойдем прогу­ляться. Я хочу сначала увидеть Ли и поговорить с ним. Если он не останется здесь надолго, нет смысла вообще говорить о нем тете и Элеонор.

– Хорошо, я сейчас принесу шляпу с вуалью и перчатки.

Интересно, как пройдет их встреча? Что ему пришлось пережить на войне? Не возненавидел ли он ее за то, что она конфедератка? Все можно выяснить, только побеседовав с Ли Джеффризом лично. Одри глубоко втянула воздух, стараясь успокоиться.

– Боже, помоги мне! – тихо помолилась она.

Глава 23

Большинство солдат-янки, с которыми Одри пришлось встретиться на дороге, относились к ней уважительно, однако она не могла избавиться от чувства тревоги, оказавшись в окружении со­тен врагов, каждый из них, не задумываясь, застрелил бы ее, если бы граждане Батон-Ружа оказали сопротивление. Хотя большинство воен­ных казались вежливыми, при встрече с ней приподнимали шляпы, с уважением глядя на траурную одежду и черную вуаль, иногда она замечала довольно враждебные взгляды. Среди солдат, конечно же, находилось много хороших людей, но были и такие, кому нравилось изобра­жать из себя завоевателей. Если бы они не боялись своих командиров, то попытались бы завладеть всем, чем хочется, включая и женщин. Они счи­тали, что имеют на это полное право. А некоторые даже откровенно грубили и отпускали ей вслед замечания типа: «…избалованная южанка в со­провождении своей негритоски».

– Ты могла бы остаться с нами, милашка, – предложил один солдат Тусси. – Зачем тебе тас­каться за какой-то белой шлюхой?

Эти люди пришли сюда, чтобы освободить ра­бов, но большинство из них явно не испытывали никакого уважения к неграм. Они относились к ним нисколько не добрее, чем Ричард. Одри ни разу еще не слышала, чтобы какой-нибудь севе­рянин встретил негров с распростертыми объяти­ями и пригласил бы на Север, где рабов встретили бы радостно и сердечно, помогли получить про­фессию, образование, жилье и предоставили бы хорошо оплачиваемую работу. Одри представля­ла, как удивлены и разочарованы негры, бежав­шие или освобожденные, те, кому удалось до­браться до северных штатов и неожиданно обна­ружить, что они никому не нужны и все относятся к ним враждебно.

Одри не могла не возмущаться сложившейся ситуацией. Такие люди, как Тусси, Генриетта, Генри, будут страдать независимо от исхода войны, и Одри чувствовала личную ответст­венность за их судьбы. Война пробудила в ней чувства, которых она прежде не испытывала – сострадание к неграм и ответственность за их судьбы. Почему сложившееся положение тре­вожит ее? Она и не предполагала, что, может, участь негров беспокоит ее гораздо больше, чем людей, пришедших сюда «освобождать» рабов.

Мимо проехала повозка, тащившая пушку. Один только вид огромного орудия заставил Одри содрогнуться. Повсюду маршировали солдаты, фыркали лошади, громко отдавались приказы. Лагерь был полностью оснащен оружием и готов вступить в бой при первой же необходимости. Ни у кого не было сомнения, что следующей целью северян окажется порт Гудзон, а Батон-Руж, ско­рее всего, будет тыловой базой для следующего наступления.

– Ты проверила списки убитых и раненых сегодня? – спросила она Тусси.

– Да, мэм. Имени Джоя там нет.