Нежное предательство

– Просто хочу немного побыть один, чтобы успокоиться, – Ли склонился и снова поцеловал ее в губы. Боже мой, он не хотел причинять ей боль. Но как мог он не делать ей больно? Рано или поздно это должно было случиться. Различия между их убеждениями так или иначе разрушат любовь.

– Спокойной ночи, Одри.

Он повернулся и зашагал прочь. Одри смотрела вслед. Она не понимала, почему после того, как он возбудил в ней такие прекрасные чувства и признался в любви, почему она чувствует себя такой униженной? Радость и восторг оказались краткими. Что-то изменилось.

– Я люблю тебя, Ли, – жалобно сказала она вслед. Но Ли уже исчез в темноте парка. Он не слышал.

Действительно ли сегодня что-то произошло между ними? Она провела по груди ладонью. Да, случилось не во сне, а наяву. Кожа на груди была влажной от его поцелуев.

Глава 5

Одри надела желтое платье с глухим воротом и застегнула на все пуговицы. Сегодня утром она увидит Ли за завтраком. Девушка не была увере­на, сможет ли спокойно посмотреть ему в глаза после прошлой ночи. Неужели они оба потеряли головы?.. Или только сердца? Она должна сегодня выглядеть как можно благопристойнее. Что дума­ет Ли р ней и ее поведении? Разумеется, она не может явиться к завтраку в открытом платье, демонстрируя обнаженную грудь. В конце кон­цов, он и в самом деле решит, что она падшая женщина.

Одри не знала, как ей теперь относиться к себе. Может быть, Ли просто посмеялся над ней, считая легкомысленной, быстро поддающейся ласкам мужчин?

Пришлось долго возиться с прической. В конце концов, попросила Тусси просто зачесать волосы назад и закрепить по бокам гребнями. С распу­щенными волосами она выглядит гораздо моложе и совершенно невинной. Это очень хорошо. Имен­но так она и должна выйти в столовую. Она проплакала полночи. И надеялась, что все же при помощи пудры удалось скрыть темные круги под глазами. Плакала не из-за оскорбительных слов Кая Джордана. Она плакала, сознавая безнадеж­ность любви к Ли Джеффризу.

Рассудок подсказывал, что они никогда не смо­гут быть вместе. И никогда в жизни она не желала ничего более сильно. Одри привыкла получать то, чего хотела. Но сейчас она подсознательно чувст­вовала, что Ли Джеффриз не тот человек, которо­го можно поманить пальцем или купить за день­ги. Конечно, если бы она лучше разбиралась в мужчинах, то знала бы, как и чем привлечь и удержать Ли.

Но чувствовала, что совершила какую-то непо­нятную ошибку и, вероятно, потеряла любимого человека навсегда. Это ощущение пришло тогда же, прошлой ночью, когда Энни Джеффриз окликнула их. Возможно, если бы его мать не помешала…

– Я заглядывала в комнату прошлой ночью и слышала, как вы плакали, – сказала Тусси, причесывая рыжие локоны хозяйки. – Мисс Одри, вы не должны расстраиваться так из-за мистера Джордана. Он просто не понимает нашу жизнь.

Одри взглянула на отражение Тусси в зеркале, удивленная такими словами служанки.

– Разве ты не согласна со словами мистера Джордана? Я думала, тебя должны были по­радовать его нападки на меня и высказывания о том, как он не одобряет существование рабства.

Тусси опустила руку и посмотрела в глаза девушке.

– Мистер Джордан не понимает, что значит рабство для некоторых из нас. Я выросла в Бреннен-Мэнор. Это мой дом, моя родина. Если бы мне однажды сказали, что я свободна и могу идти куда угодно, возможно, я осталась бы там же и продол­жала бы заниматься тем же, чем занимаюсь сейчас. Мне не нужна свобода, мисс Одри. Я только не хочу, чтобы меня продали.

Одри встала, повернулась к служанке. Одри всегда была не уверена, как обращаться с Тусси, мягкой по характеру, красивой женщи­ной-мулаткой с развитой речью. Тусси горди­лась своим положением в доме и была очень умной.

Казалось, ей хотелось быть Одри не только служанкой, но и подругой. Случалось, Одри самой очень хотелось довериться Тусси, ведь та была на семь лет старше. Но могла ли Одри доверить ей свои сокровенные тайны?

Конечно, ей, наверное, стало бы легче, если бы она могла рассказать о чувствах к Ли. Скорее всего, Тусси поняла бы все. У нее ведь тоже когда-то была любовь. Она любила раба с планта­ции. Его звали Элиа. Одри помнила, что из-за этого поссорились отец и мать Тусси, Лина. И помнила, что когда Элиа продали, Тусси про­плакала весь день, а еще несколько дней ходила, словно в воду опущенная. С трудом сдерживала слезы, была очень угнетена. Она, наверное, люби­ла того человека. Интересно, испытывают ли не­гры те же чувства, что и белые? С тех пор мать Тусси оберегала дочь, как орлица, считая, что девушка достойна лучшей участи, чем быть же­ной человека, чистящего конюшни или собираю­щего на плантации хлопок.

– Надо было мне разрешить тебе самой отве­тить мистеру Джордану. Желательно, чтобы эти люди услышали то, что ты говоришь сейчас, – Одри поймала себя на мысли, что ей хочется обнять Тусси, но сдержалась. Не следует вести себя так. – Я бы никогда не продала тебя, Тусси. Мы… Мы так долго живем вместе. Ты все знаешь обо мне, знаешь, что я люблю. Никто не умеет так хорошо причесывать меня, как ты.