Нежность Аксель

— Уже середина лета, — вздохнула Аксель, — все так быстро проходит.

— Это твое любимое время года?

— Зимой на дорожке тяжело, да и солнце встает поздно.

— Ты занимаешься этим делом всю жизнь?

— Мне так кажется. Даже не знаю, как могла бы обходиться без этого!

— Может быть, завести семью…

— Положим, и что? Одно другому не мешает!

Тема оказалась щекотливой, и, вместо того чтобы продолжить ее, Ксавье предпочел вытащить из кармана пакет.

— Держи, это тебе.

Она посмотрела на него с удивлением.

— На мой день рождения, — пошутила она, — ты опоздал на несколько месяцев.

Развернув упаковочную бумагу, она обнаружила компакт-диск, в центре которого было выгравировано: «Программное обеспечение, предназначенное тренерам беговых лошадей».

— Он готов, дарю.

— Я должна заплатить за него и стать твоим первым клиентом.

— Не обсуждается. Это подарок, Аксель, и мне действительно будет очень приятно, если ты им воспользуешься. Возможно, ты посоветуешь, какие изменения следует внести, пока я не начал его продавать.

Поигрывая маленьким перламутровым диском, она несколько минут подумала, потом кивнула.

— Я буду им пользоваться, — пообещала она. — И если подсяду на него, то стану рассказывать о нем всем вокруг. Тебе следовало бы включить коневодов, национальные конезаводы, всю структуру, которая куда разветвленнее, чем ты можешь себе представить.

Прежде чем спрятать диск в сумочку, она положила его в футляр. Пустые раковины от мидий были убраны, и им принесли восхитительные морские языки, поджаренные на гриле. Для храбрости Ксавье допил стакан белого вина, но когда он наконец-то решился взять ее за руку, она заметила:

— Тот из нас, кто поведет машину, не должен больше пить.

— Приношу себя в жертву, — радостно предложил он.

— Вижу, ты оценил мою машину.

— По сравнению с моей колымагой… Но я редко ею пользуюсь, движение в Париже ужасное.

Почему у него не получается говорить с ней о чем-то личном? Если он будет продолжать в том же духе, у него не останется ни малейшего шанса покорить ее.

— Не хочешь прогуляться по пляжу, пока не стемнело?

Она с радостью согласилась, и он тут же поднялся, чтобы пойти оплатить счет. У моря в лучах заката он должен попытать счастья! Обнять Аксель? На что решиться вначале — на жест или на слово?

Он шарил в карманах куртки в поисках кредитной карточки, и вдруг почувствовал, как земля уходит из-под ног. Нет, невозможно, подобного с ним случиться не могло! Он словно со стороны увидел, как, взбудораженный предстоящим вечером, перемеряет куртки одну за другой, а его голубая карточка и чековая книжка лежат на полочке в ванной. Должно быть, они и сейчас там! Мысленно сыпя проклятиями, Ксавье опустил руку в карман джинсов и обнаружил несколько купюр. Он начал лихорадочно их пересчитывать. Денег хватило только на то, чтобы оплатить счет, на чаевые не было ни единого су. Ему сразу стало легче, и он едва не расхохотался. Да он бы не простил себе, если бы пришлось просить у Аксель денег, чтобы расплатиться. Даже представить такое невозможно!

На улице он, блаженно улыбаясь, взял ее за руку.

— Нам повезло, сейчас прилив!

Она не попыталась высвободиться, только сказала:

— Давай сядем в машину. Я знаю безлюдный пляж, на который можно попасть по горной дороге, а потом по козьей тропе.

Уединенное место, мерцание волн в последних лучах солнца — именно то, о чем мечтал Ксавье. На этот раз он без колебаний воспользуется возможностью…

Когда он открывал дверцу автомобиля, у Аксель зазвонил мобильник.

— Не могут оставить меня в покое… — пробурчала она, нажимая на кнопку. — Констан? Да, кто это… Который? Как долго? Ты вызвал ветеринара? Хорошо, продолжай его водить, я буду через час!

Она бегом обогнула машину и села за руль.

— Поведу я, я спешу, — объяснила она Ксавье. — Заболел конь из нашей конюшни, нужно сейчас же возвращаться.

Досаду, которую он испытывал, скрыть оказалось сложно. Остаток вечера был испорчен: достаточно было взглянуть на напряженное лицо Аксель, чтобы оставить всякую надежду.

— Не убей нас, — прошептал он, когда она резко рванула с места.

— Поверь, я не стану рисковать жизнью. Но Констан не справится в одиночку, он паникует. Ему нужно, чтобы я была там.

Проклятые лошади! Получается, что между ними всегда будет какой-нибудь скакун? Обескураженный, Ксавье дождался, пока она выедет на трассу, и попытался снова завязать разговор.

— Наверное, обременительно, что вся эта кавалерия полностью зависит от тебя.

— Нет, я выполняю свою работу насколько могу, молясь, чтобы ничего не случилось. Это непростое, но захватывающее и восхитительное занятие, которое…

— Которое не дает тебе жить?

— Которое дает мне жить! — поправила она сухо. — И в прямом, и в переносном смысле.

— Да, конечно. Прости, я не хотел тебя расстроить. Это оттого, что я обманулся в своих надеждах. Сегодня вечером я собирался сказать тебе многое, а эта возможность ускользнула у меня из-под носа. Я реагирую как эгоист и отдаю себе в этом отчет.

Аксель, пристально смотревшая вперед, заметила: