Нежность Дьявола (СИ)

- У тебя, должно быть, пьянящая кровь. А если ты избранная, в чем я, конечно, сильно сомневаюсь, то еще и исключительная, неповторимая на вкус.

Я зажмурилась, ожидая, что вампирша сейчас попробует на вкус мою кровь, и вгрызется в руку.

Черт бы тебя побрал, Дерек Рид, за то, что ты всегда прав!!! Теперь я готова убивать, и первый, в очередь на кладбище в моем списке будет даже не Цесар, а эта дрянь.

Когда ее голова склонилась над моей рукой, я услышала странное рычание, раздающееся прямо напротив меня. Я открыла глаза, и увидела, как на лице вампиршы отразилось сначала удивление, а затем страх.

- Мы еще с тобой встретимся, – злобно прошипела она, перед тем как за секунду исчезнуть из поля моего зрения.

Я стояла и не двигалась, из руки текла кровь, а рычание все приближалось.

Через пару секунд я увидела, как несколько крупных леопардов выходят из подлеска. Они грациозно ступали, медленно приближаясь ко мне. Шествие это сопровождалось глухим рычанием. Они были прекрасны. Если бы у меня сейчас был фотоаппарат, я бы обязательно сделала несколько снимков, рискуя еще больше разозлить их. Эти животные выглядели как-то нереально. Слишком красивые, слишком завораживающие, слишком дикие. Чувствовалось, что в них сидит древняя первобытная сила, они светились ей.

Один, два, три… я насчитала девять огромных леопардов с красивой лоснящейся шерстью и мелкими черными пятнышками. Я знала, что рисунки на шкуре леопардов индивидуальны, так же, как отпечатки пальцев человека, но у этих, то ли от страха, то ли от удивления этой красотой, рисунки на шкуре мне казались идентичными.

Животные полностью вышли на поляну и окружили меня полукольцом, не оставляя путей к отступлению…

Дерек

- Как это она уехала? Куда? – я ударил кулаком по деревянной стойке.

Куда могла сбежать эта чертовка?

Не стоило мне оставлять ее даже на пару часов. С ее способностью, как магнит, притягивать неприятности, ей просто необходим повадырь-телохранитель.

- Сэр, я не знаю точно. Сразу же после вашего ухода, она спустилась в кафе, предварительно взяв у меня номер телефона мистера Истленда. А потом, около часа спустя, я видел, как они вдвоем выходили из отеля.

- Черт! – у меня в голове не укладывалось, как эта хрупкая женщина решилась куда-то уехать сразу после того, как ее чуть не убили. Я же ей все объяснил. Рассказал, что теперь за ней начнется охота, а она, вместо того, чтобы прятаться в своем номере, отправилась на свидание с этим… человеком.

Я посмотрел на Маркуса. Казалось, его кожа стала светлее на несколько оттенков, зрачки расширились от страха. Он всегда боялся меня в гневе. Надо сбавить обороты.

- Извини, Маркус. Ты всегда был мне верным помощником. И ты сделал все правильно. Я не хочу, чтобы Виктория узнала о моей просьбе. Продолжай в том же духе.

Я вышел на улицу и сел в свою черную спортивную машину. Автомобиль, как и черный строгий костюм, в который я был одет, были необходимыми атрибутами образа, который я играл в человеческом мире. Я завел мотор, он отозвался легким урчанием 180 лошадей, расположившихся под капотом.

Пока я ехал в сторону дома, мои мысли не покидала женщина с зелеными глазами.

Черт бы ее побрал! Ускользнула, не успев толком обдумать ситуацию! Неужели я не заметил в ней суицидальных наклонностей, которые толкают ее раз за разом лететь, словно мотылек на огонь, навстречу опасности?

Вот непокорная ведьма!

Когда же она успела так прочно обосноваться в моей голове? Последние два дня не было и минуты, что я не думал о ней. Я был уверен, что она избранная, пускай она сама в это не верила. Я вспомнил нашу встречу, когда впервые увидел ее лицо. Оно было напуганным и все перепачкано в грязи. Она выглядела такой милой и беззащитной. Поэтому мне пришлось запугать ее. Я не мог представить, что эта прелестная ведьма может снова оказаться в подобной ситуации, а меня не окажется рядом. Лес, который расположился за моим домом, в нынешние времена просто кишел от всей нечисти, обитающей там. Тогда я не догадывался, чью жизнь только что спас.

Образы прошлых дней яркими картинками всплывали в моей голове. Вот Виктория держит на руках умирающего старика, и молит меня о помощи. Мое сердце глухо застучало, когда я вспомнил гримасу страдания и безысходности, которая прочно обосновалась на лице этой женщины. Я не мог тогда помочь ни ей, ни умирающему старику.

Ярче всех был образ прекрасной феи, насквозь промокшей от дождя, словно бы она сама только что вышла из морских пучин, в короткой облегающей сорочке, с босыми ногами и развевающимися на ветру черными волосами. Феи, которая истекала кровью, упав в мои объятия и через миг растворившись в них.