Нежность и ненависть

Джэ на другом конце делает глубокий вдох.

– Технически. По закону и генетике? Они не признают меня одним из них. Запутанная история с женитьбой моих родителей без одобрения бабушки. Но это не имеет большого значения. Я довольно часто общаюсь с отцом. Все в порядке.

Я представляю, как он пожимает плечами, но сижу со сморщенным от недоверия лицом. Не похоже на то, что у него все в порядке.

– Понятно. Семья твоей матери более благосклонна к тебе?

– Мама выросла в приемной семье в Лондоне, поэтому родственников с ее стороны нет. Я слышал, что родственники – в любом случае боль, так что не переживаю по этому поводу. – От меня не ускользает и то, что он пытается превратить в шутку тот факт, что у него, по сути, нет никаких родственных связей. Джэ пытается говорить об этом беззаботно, но что-то в этом заставляет мою грудь сжаться.

– Ты встретил кого-нибудь, переехав в Японию? – спрашиваю я. Жизнь на новом месте может быть чертовски одинокой, если не иметь семьи, к которой можно было бы обратиться. Где его племя? Его община? Ни один человек не может быть гребаным островом.

– Не совсем… но Сора пару раз приглашала меня на ужин. Обычно я очень занят новым наплывом пациентов и проектом по суррогатному материнству. В одиночестве мне лучше всего работается. Я довольно хорошо справляюсь со всем самостоятельно… уже много лет. Это действительно не так плохо, как может казаться. Я не какой-то одиночка… Как мы пришли к этой теме? Боже.

– Может быть, когда я вернусь, я свожу тебя в долину Окуцукей перед ужином? К тому времени там будет по-осеннему красиво… раз уж ты сказал, что не видел никаких достопримечательностей. Или, может быть, в замок Химэдзи?

Я почти слышу облегчение в его голосе, когда он отвечает:

– Мне бы этого очень хотелось. Звучит превосходно. По воскресеньям у меня выходной.

– Что ты обычно делаешь в это время? – спрашиваю я.

– Хм, в основном занимаюсь домашними делами, а также играю в сёги в местном храме ради забавы.

Я делаю паузу, приподняв бровь.

– Ты играешь в японские шахматы со стариками ради забавы в свой единственный выходной?

Он смеется.

– Ну, они очень добры, гостеприимны, и им нравится привозить мне гостинцы и сувениры каждый раз, когда они возвращаются из отпуска.

– Ладно, если ты положил глаз на кого-то из них, скажи мне сейчас, и я не буду мешать.

Джэ фыркает.

– Не положил!

– Если тебе нравятся мужчины постарше, то я, наверно, вдвое старше любого из них. Да и гостинцы я тебе привезу повкуснее.

Джэ продолжает звонко смеяться, и мне приятно это слышать. Я чувствую, как стена, построенная им, начинает разрушаться.

Октябрь

Глава 11 Джэ

Я не дефилирую. Это не то, чем я занимаюсь.

Я улыбаюсь. За последнюю неделю я так много улыбался, что у меня онемели щеки. Я не могу вспомнить, когда в последний раз я был так взволнован чем-то в своей личной жизни. Как будто внутри меня парят звезды. Чудо. Ощущаю себя ребенком в канун Рождества.

Мои пальцы быстро скользят по экрану, и я нажимаю кнопку «отправить».

Ты бы мог быть моделью.

И прекрасно бы дефилировал

по подиуму. Шикарные ножки.

В чате тут же всплывает небольшой пузырек – Джуничи пишет сообщение, и вскоре оно высвечивается на экране.

Если ты будешь продолжать в том же духе,

у меня сложится неверное представление

о твоих намерениях.

Я смеюсь, чувствуя себя злодеем.

Пожалуйста, пусть сложится неверное.

Ужасное, очень плохое, нехорошее представление.

Вы дразнитесь, доктор Дэвис. Будешь

стесняться, когда я вернусь домой?

Тебе придется это выяснить.

Удачи на переговорах сегодня.

– Пять минут, – объявляет пожилой мужчина в передней части комнаты. Прежде чем я убираю телефон, он вибрирует еще раз.

Спасибо. Поговорим еще вечером?

Да, конечно.

Отлично. Наслаждайся стариками…

но не слишком сильно.

Я качаю головой, засовываю телефон под свои скрещенные на татами[17] ноги и сажусь прямо. Боже. Не могу дождаться возвращения Джуничи.