Нежные объятья апокалипсиса (СИ)

Кирилл встал с кровати и обошел комнату. Стены были надежны, ни трещин, ничего. В углу за шкафом Кирилл нашел дверь в санузел. Но окон там не было. Решетки на окнах комнаты уже установили, и на улице было пусто. Дверь оказалась закрыта. Взаперти, полностью взаперти. Кирилл лег на кровать прямо в одежде и попытался уснуть.

Дверь, скрипнув, отворилась, и Кирилл вздрогнул. Он, видимо, задремал. В комнату вошел усатый дядька, окинул комнату взглядом и, пропустив Аню, вышел обратно.

Аня прошла к кровати и обняла Кирилла.

— Как ты тут? — спросила Аня.

— Прекрасно. Вот подумываю еще кино посмотреть или пойти покататься на велосипеде.

— Перестань.

— Прости, — сказал Кирилл.

— Это ты прости. Прости, что привела тебя сюда.

— Я ведь сам пошел.

— Да, но кто же знал, что все так будет.

— Все настолько плохо?

— Да. Одна из наших групп, что как и мы ездили по окрестностям, наткнулась на одну деревню. Вернее, на то, что от нее осталось после того, как там побывала Велесова дружина.

Аня пересказала услышанное от Николая Федоровича.

Пятеро санаторных наткнулись на выжженную деревушку. Зрелище было не из приятных. Они решили, что произошел случайный пожар и уже собирались уезжать, когда на них напал какой-то парень с топором. Им удалось его обезвредить, и парень рассказал, что там произошло. Их было человек сорок, они переехали в деревушку из города и по весне собирались осваивать фермерскую жизнь. К ним пришли несколько лихого вида человек, и предложили «сотрудничество». Суть сотрудничества заключалась в том, что фермеры должны будут отдавать часть урожая в обмен на спокойствие и защиту. Фермеры отказались. Им сказали, что если они не будут работать на Велеса по доброй воле, то будут работать на него по принуждению.

Вскоре пришли бандиты, много бандитов. Парень и остальные мечтавшие о фермерской жизни забаррикадировались. Оружия у них было немного, так несколько охотничьих ружей. Бандиты привезли несколько бочек с горючим и подожгли их дома. Им пришлось выйти. Всех забрали в рабство, казнив при этом тех, кто казался слишком опасным. В общей неразберихе пожара скрыться удалось только этому парню.

Именно поэтому лидеры санатория заявили, что Ане и Кириллу придется остаться в санатории. Никто из здешних обитателей не хотел, чтобы однажды Велес заявился сюда и сделал то, что сделал с той деревней.

— Мы с Николаем Федоровичем пытаемся переубедить Бычкова и его команду, — сказала Аня.

— Бычков — это тот, что на сцене в центре сидел?

— Да. У нас тут вроде как небольшое разделение. Бычков во время катастрофы в этом санатории отдыхал и во время первого сезона дождей приобрел здесь власть и хорошую поддержку среди выживших. Но примерно половина тех, кто здесь живет, пришли сюда, как Николай Федорович и я, уже после первой зимы. Поэтому не все согласны с решением Бычкова избегать контакта с вашей общиной и запереть тебя здесь. Может быть, общими усилиями мы сможем переубедить Бычкова.

— И каковы шансы?

— Плохие. Конечно, никто не в восторге, что тебя сюда пришлось посадить, но все боятся оказаться на месте сожженной деревни.

— Понятно. Значит, шансов никаких.

— Да, но мы все равно будем пытаться. Может, удастся хотя бы изменить отношение к тебе. Николай Федорович говорит, что Бычков и половина нашего санатория видят в тебе дверь, за которой притаились и ждут Велес и его банда, готовые перестрелять и спалить все, что движется.

— Понятно. В общем, все совсем плохо.

— Да.

Аня придвинулась к Кириллу ближе и обняла его. Кирилл положил голову Ане на плечо и устремил взгляд в пустоту. Вот оно как получилось. Реальность преподнесла очередной сюрприз. Только теперь можно не отделаться лишь шишкой на голове.

День прошел невыразимо скучно, а к вечеру настроение стало хуже некуда. Три раза его покормили, а после заката принесли горячий чай и булочку с начинкой из каких-то сладких лесных ягод. Пару раз в гости снова приходила Аня. Усатый дядька, друг Николая Федоровича, каждый раз пускал ее несмотря на запрет Бычкова.

Кирилл выпил чай и съел булочку. Потушил керосиновую лампу и, сев на стул возле окна, долго смотрел на улицу. Была видна большая часть санаторного комплекса. По дорожкам изредка проходили люди. В редких окнах одноэтажным домиков горел слабый дрожащий свет. Это, видимо, горели керосинки или свечки. В окнах же многоэтажных корпусов то тут, то там горел тусклый, но устойчивый свет. В этих корпусах была налажена подача электричества.

Этот санаторий — уютное безопасное место. Кирилл понимал, почему Бычков так поступил. По сравнению с городом, где Кирилл жил до отъезда с дядей Мишей, это место было практически раем. Дядя Миша как раз и хотел создать что-то подобное. Только открытое для других людей. Но эта открытость обернулась тем, что первыми пришли плохие люди.