Нежный холод

Тодду пришло в голову, что если не знать имен этих ребят, не знать, что кто-то из них на обед ест только сыр, а кто-то однажды обделался в спортзале или никогда не носит носков (несмотря на то что это не только часть школьной формы, но и просто элементарная норма приличия), то это были самые обычные мальчики. Двадцать четыре парня, тихонько сидевших за идеально выставленными в ряды партами. Добрая четверть сотни (если не считать минус одного) мальчишек в школьной форме: в брюках и белых сорочках, с повязанными на шеях сине-серыми галстуками. Все аккуратно пострижены. У всех мокрые от пота лица. Они смотрели друг на друга не шевелясь и постоянно переводили взгляды справа налево и обратно.

Гриви откашлялась. Дэниелс скрестил руки на груди и оперся о стену класса.

— Да, окей, итак. Я детектив Гриви. — Гриви сказала это, усаживаясь на краешек учительского стола. — Мы пришли сегодня с моим коллегой, детективом Дэниелсом — вон он, стоит сзади. Уверена, преподаватели уже рассказали вам, что смерть вашего одноклассника, Тодда Майера, расследуется полицией. А это значит, что нам нужно знать больше о том, что случилось с Тоддом в ту ночь, когда он умер.

В классе стояла такая тишина, что можно было услышать, как кто-то моргает или как каждый из присутствующих делает вдох-выдох. Ученики уставились кто куда, избегая встретиться взглядом с Гриви.

Гриви попробовала удобнее примоститься у края стола. Она ждала.

Раздался скрип двигающегося стула. На нем сидел парень, который два года назад обделался на физкультуре. Парень, благодаря которому Тодд утешал себя, что ужасные вещи в Олбрайт происходили не только с ним.

Гриви подождала еще.

Парень, который обедал одним сыром, покашлял.

Тодд обратил внимание, что галстуки у всех учеников были слишком аккуратно завязаны. Неужели кто-то предупредил их, что сегодня придут детективы? Или они всегда были такими тихонями?

Гриви посмотрела на лица ребят.

— Последнее, что мы знаем о Тодде, — это то, что он ушел из дома вечером во вторник, 20 января. Два дня назад. Я хочу поговорить с каждым, кто знает, куда Тодд мог отправиться в тот вечер; с каждым, кто видел Тодда тем вечером или говорил с ним. Может, кто-то из вас знает, что с ним происходило? Может, было что-то, о чем ему было сложно рассказывать?

Мальчики заерзали на своих стульях, будто Гриви нажала на какую-то невидимую кнопку. Они вертели головами, высматривая, кто же наконец заговорит. Но все молчали, втянув головы в плечи и потупив глаза.

Кто-то начал дергать ногой под партой.

Тодд присмотрелся.

«Походу, ты умрешь с обмороженными яйцами, гомик!»

Дэниелс оттолкнулся от стены, у которой стоял, и прошел вдоль рядов, разрушая тем самым невидимую стену между собой и учащимися. Переступая через их личные границы.

— Мне нужно, чтобы вы сейчас хорошенько подумали. Говорил ли Тодд кому-нибудь из вас что-то, что необходимо знать нам? Это может быть нечто на первый взгляд не очень важное, несерьезное.

Молчание.

Дэниелс остановился между партами.

— Знаете, это ведь не очень большая школа, — сказал он. — Если вы с ним не дружили, это не значит, что вы не в курсе, что с ним происходило. Все, что вы расскажете, поможет нам найти того, кто сотворил такое с Тоддом. Вспомните, не происходило ли что-то необычное. Что угодно, что бы касалось Тодда. Что угодно.

Несколько парней еще сильнее потупились и закачали головами.

Гриви сложила руки на груди.

— У вас не начнутся проблемы, и вы никого не подставите, если решите заговорить. Мы пытаемся узнать, что произошло с вашим одноклассником, который недавно умер. Понимаете? Неужели вам не хотелось бы, чтобы, случись такое с вами, кто-то помог раскрыть дело? Чтобы ваши родители наконец узнали, кто виноват?

Родители.

Перед академией детективы заезжали к матери Тодда.

Она стояла на пороге в длинном растянутом свитере, который при любых других обстоятельствах никогда бы не надела.

В доме было тихо, шум исходил только от сестер матери, Лоры и Люси, которые зажались в углу вытянутой кухни, облицованной желтой плиткой. Они варили кофе, раскладывали посуду по ящикам и подслушивали разговор сестры с детективами.

Несмотря на то что Тодд был призраком и не занимал никакого места, ему почему-то казалось, что в доме стало тесно. Может, потому, что пришло слишком много народа. Тодд наблюдал, как Гриви и Дэниелс протискивались по узкому коридору вдоль стеллажей с маминой коллекцией женских романов и энциклопедий. В гостиной Дэниелс уселся на выцветший диван, а Гриви пододвинула к себе стул, на спинку которого был накинут шерстяной плед.

Повсюду была странная мешанина вещей, которые когда-то очутились в одной комнате по причуде мамы Тодда.

Пока она готовила детективам кофе, Тодд гадал, составили ли они какое-то мнение о нем по обстановке в доме. Мама вернулась в гостиную, села на зеленый диван в розовых цветах (на левой его половине была дыра, которую они раньше всегда закрывали подушкой) и рассказала, когда в последний раз видела сына.