Нежный киллер

Раздавшийся за спиной шорох и возникшее ощущение опасности заставили Григорьева обернуться. Мелькнувшая из-за ближайшей вентиляционной трубы человеческая тень была уже в двух шагах. Вторая — метнулась к стоявшему у невысокого ограждения Коляну. Но тот успел выстрелить. Послышался звук падающего тела. У Григорьева на раздумья времени не оставалось. Интуитивно Олег кинулся от края крыши под ноги нападавшему. И тут мокрая жесть сыграла свою роковую роль: ноги скользнули по скату, Олег упал на грудь, выронив пистолет, и стал медленно съезжать вниз, хватаясь руками за выступающие гребни. Но и нападавший оказался в невыгодной ситуации: нож в его руке полоснул воздух там, где только что была голова Григорьева, а сам противник по инерции как с горки скользил на полусогнутых ногах к краю прямо на Олега. Доли секунды хватило Григорьеву, чтобы увидеть перекошенное злобой лицо и узнать в нападавшем того, кого искал, — выходившего с ним на контакт по Марии Березиной. Не раздумывая, Олег перевернулся на спину и, поймав руку с ножом, потянул противника на себя, придав его движению дополнительное ускорение. Киллер все же успел полоснуть Олега ножом по правой голени, а свободной рукой попытался уцепиться за штанину. Ему это удалось.

Почувствовав обжигающую боль, Григорьев инстинктивно ослабил захват, и нападавший, перелетев через невысокое полуметровое металлическое ограждение из труб, успел все же уцепиться за него, и, выронив нож в темную пустоту, повис, держась правой рукой за ограждение, а левой не выпуская брючины раненой ноги, за которую тянул Олега к краю крыши. Голова убийцы была видна над обрезом крыши, и он, если бы захотел, мог отпустить штанину Григорьева и попытаться выбраться с помощью обеих рук, но почему-то этого не делал. А Олег, ощущая боль в ноге, упирался здоровой ногой в ненадежное, изгибающееся под весом двух мужских тел ограждение из сваренных труб. Лежа на спине с раскинутыми в стороны руками, в позе распятого Христа, он цеплялся за любой спасительный выступ до крови из-под ногтей. Казалось, сил уже не оставалось, когда его за правую руку схватила чья-то рука. Колян, сидя на пятой точке, изо всех сил тянул Олега на себя, упираясь ногами в мокрую крышу. Олег смог вдохнуть полной грудью. Чуть повернув голову, он простонал:

— Скинь этого!

Колян понял. Отпустив Григорьева, он с пистолетом в руке приблизился к самому ограждению и коротким замахом ноги ударил висящего каблуком ботинка по пальцам руки, сжимающим трубу. Олегу показалось, что он услышал хруст сломанных костей. И Григорьева потащило к ограждению с еще большей силой. Раненая нога не выдержала и подогнулась. За ней сдалась и левая. Теперь только ряд тонких труб удерживал Олега над пропастью шестого этажа. Он схватился обеими руками за холодный, скользкий, готовый вот-вот сломаться металл трубы, с ужасом глядя вниз. Прямо под ним открывалась пропасть шести этажей, и ничего, кроме качающейся и скрипевшей трубы ограждения, не удерживало сейчас Григорьева от падения. Расширенными от ужаса глазами Олег посмотрел на своего убийцу, но различил лишь бледную, словно неживую маску вместо лица с резко зачерневшими глазами и в них ужас перед смертью и затравленную злобу на него — Григорьева. Олегу стало по-настоящему жутко, он понял, насколько беззащитен он сейчас.

Суетящийся Колян опустился на корточки и, держась левой рукой за ограждение, взял в правую пистолет на манер слесарного молотка — рукояткой вперед. Олег понял, что сейчас последует. Чуть помедлив, Колян сделал короткий замах и ударил ручкой пистолета в лицо висящему на Олеге киллеру. Звук получился похожим на шлепок ладошки по мягкому месту. Потом Колян методично нанес еще несколько размашистых ударов, и Олег наконец ощутил спасительную легкость в ногах. Только запоздалое «а-а!..» повисло в воздухе перед тем, как тело врага глухо рухнуло на асфальт.

Сильные руки втащили обессиленного Григорьева вверх по крыше.

— Поднимайся! — Прозвучавшее слово не возымело действия. Он все еще испытывал животный ужас от пережитого и слышал в ушах оглушающие удары собственного сердца.

— Вставай! — более требовательно произнес Колян. — Вон кровища из тебя хлыщет. Нам тут следы пребывания не нужны. Замотай ногу чем-нибудь. А то и дождь не смоет.

Колян поднял и спрятал в карман куртки выроненный Олегом пистолет.

Григорьев с помощью товарища кое-как перетянул ногу носовым платком и поднялся.

— Боль чувствуешь? — поинтересовался Колян.

— Терпимо, — ответил Григорьев. — Похоже, сухожилие не задето.

— Идти можешь?

— Могу.

Тем же путем, что пришли, они спустились на улицу, обошли двор, стараясь не привлекать внимания нескольких любопытных, собравшихся возле тела, упавшего с крыши, и вышли на освещенную улицу.

— Надо ехать, — поглядел выжидающе на Григорьева Колян. — Скоро менты нагрянут.

— Спасибо, дружище! Считай, что мы в расчете. Можешь ехать куда хочешь. — Олег протянул руку. Колян, улыбнувшись, пожал ее:

— Куда я без тебя?

— Тогда помоги подняться в квартиру.