Нежный киллер

Удивленному Коляну и испуганной Насте он поведал обо всем, что сегодня произошло, в нескольких словах.

— Делай с машиной что хочешь, — Григорьев отдал Коляну ключи. — Только перед ментами не засвети — в ней пули застряли.

И посмотрел на Настю:

— Водки налей, пожалуйста!..

Обнаженная Настя склонилась над ним, окутывая теплотой своего тела, своей любящей души, и провела рукой по волосам.

— Ты должен снять стресс, — прошептала она, покрывая поцелуями лицо. — И не езди больше один.

— Знаешь, Настя, иногда мне кажется, что все — вся моя жизнь — будто все это происходило не со мной, — сказал он в темноту. — Многое хотелось бы совсем забыть.

— И меня?

— Только не тебя!..

…В словах не было нужды. Он любил этот город. И как только самолет коснулся колесами бетонной полосы, ощутил в груди приятное волнение.

Холодный вечерний воздух опьянил чувством свободы. Спустившись вниз по трапу, он с удовольствием сделал глубокий вдох и улыбнулся Насте, идущей следом. И она улыбнулась ему. Настя была уже не просто юной красивой девушкой, которую нужно оберегать, в ее взгляде, в ее походке появилось что-то новое, притягательно-женственное и очень волнующее. За несколько дней, проведенных рядом с Григорьевым, она повзрослела. Теперь он ясно понимал, как любит она его. Такая близкая, полная жизни, она была прекрасна в своей любви. И он любил ее за это.

Олег с неохотой отвел от Насти взгляд, снова глубоко вздохнул и почувствовал, что наконец-то вернулся домой.

Их никто не встречал, потому что Григорьев никому не сообщил о приезде.

Чтобы подготовить отца и мать к своему неожиданному воскрешению, Григорьев позвонил еще с улицы, не заходя в подъезд. Трубку взяла мать.

— Здравствуй, мама!.. — тихо произнес Григорьев.

В трубке долго молчали.

— Мама, это я, — сказал Григорьев.

— Сынок!.. Ты жив!..

Встреча была бурной. Мать не отходила от сына, которого уже похоронила пять лет назад, все время заглядывала ему в глаза и старалась дотронуться рукой, как бы убеждаясь, что он — не призрак.

— Ведь я все это время не верила! — говорила она сквозь слезы. — Все ждала. Чуяло мое сердце, что живой ты! Чуяло…

Отец больше молчал, лишь наливал в рюмки водку чаще обычного.

Уже ближе к ночи приехала сестра Татьяна с мужем и детьми. Они жили в своем доме на другом краю города.

Олег держал на коленях годовалого и трехлетнего племянников, о рождении которых до сих пор ничего не знал, и ощущал такое тепло родных людей, что сам готов был расплакаться на радостях. Нежность теплых и добрых комочков, доверчиво прижимавшихся к его большим рукам и с надеждой смотрящих в душу, заставляла сердце Григорьева, как цветок, распускаться и пылать любовью.

— Как ты мог, паразит, — выговаривала ему незло сестра, — даже ни одной весточки за пять лет не прислал. Мать все глаза выплакала. Мы все тебя похоронили. А ты вон живой! Да еще с какой красавицей приехал!..

Настя, весь вечер помогая женщинам на кухне и убирая со стола, старалась держаться в тени. На вопросы отвечала коротко, пряча взгляд. Лишь рядом с Олегом она будто оживала, и улыбка играла на ее лице.

Сестра с мужем и племянниками уехали далеко за полночь. Насте с Олегом постелили в гостиной. Уставшая от радостей бурной встречи Нина Викторовна отправилась в спальню, а Олег с отцом все еще сидели на кухне.

— Батя, тебе же завтра на работу, отдыхать нужно, — проявил заботу Олег. — Иди. Я все тут уберу.

— Уже сегодня… — уточнил отец. — Вставать скоро. Лучше совсем не ложиться. Я с тобой посижу.

Он смотрел на сына и приходил к выводу, что тот сильно изменился за те пять лет, что они не виделись, — возмужавшее загорелое лицо человека, познавшего жизнь: на висках седина, возле глаз легли первые морщины, у бровей появились складки, которых раньше не было.

— Знаешь, сынок, — произнес отец, измерив сына открытым взглядом, — нелегко тебе пришлось. Вижу.

— Так сложились обстоятельства, отец.

— Ты имей в виду, что у нас с мамой, кроме тебя и Танюшки с внучатами, на свете и нет никого.

— Папа, — Григорьев редко называл отца так, только в порыве самых теплых чувств, — и у меня, кроме вас с мамой, нет людей ближе! Вот еще Настюха появилась.

— Да-а, — протянул отец, думая о чем-то своем, — хорошая девушка… Ты, сынок, побереги мать. Нелегко ей дались эти пять лет. Она у нас, конечно, сильная, но все-таки женщина. Вначале тебя называли убийцей и объявили в розыск. Потом приходит весть о твоей гибели. Потом присылают бумагу, что ты невиновен. Голова кругом — ничего не понятно. И вдруг через столько лет ты сам появляешься живой, да еще с подружкой этой малолетней… Как у нашей мамы сердце только выдержало! Я вон и то весь последний год на лекарствах живу.

— Прости, отец. Так все сложилось, что не мог я вам сообщить о себе. Понимаешь?

— Не понимаю. Расскажи мне, сын, что с тобой произошло? Я матери — ни словом…

— Как-нибудь после расскажу…

Неприятный разговор с родителями состоялся вечером следующего дня. После работы приехала Татьяна и забрала Настю в поход по магазинам. Олег остался дома, решив не мешать женщинам познакомиться поближе.