Нежный омут

- С моей семейкой можно запросто сойти с ума, - вдруг снова заговорил он, тем самым заставляя меня вынырнуть из омута нерадостных мыслей. – Они все чего-то от меня требуют, все чего-то хотят… А я хочу только одного – выбраться из-под перекрестного огня и…

Он замолчал так же резко, как вообще начал эту фразу. Я заерзала от нетерпения, нашарила своей ладонью его ладонь и крепко сжала все еще холодные пальцы. Быть может, ему все же нужна поддержка? Моя поддержка? Сомнительно, но так хочется верить.

- И? – тихо прошептала я, не сводя с него внимательного взгляда.

- Быть свободным, - так же тихо сказал он, по-прежнему не открывая глаз. Мое мнение относительно того, что он разговаривает больше с самим собой, лишь усилилось.

Я с силой зажмурила глаза, одернула руку и обхватила ладонями пылающие щеки. Непонятно почему стало так удушающе жарко. На улице холодно, а я мечтаю о том, чтобы взять и нырнуть в свой привычный ледяной омут.

- Сергей…

- Молчи.

Не меняя позы, он одной рукой притянул меня к своему боку и легонько коснулся моей головы. Я замерла, чувствуя, как дыхание перехватывает, а по телу медленными волнами расползается приятная дрожь.

- Почему ты здесь? – дрогнувшим голосом спросила я, не решаясь даже немного поменять неудобную позу.

Да, неудобно, но он рядом и это самое главное.

- Не знаю, - даже не видя его лица, я чувствовала, что Сергей улыбается. – Может, ты звала меня? Может, я получил твой невербальный сигнал?

- Может быть…

Как же хочется хотя бы на пару мгновений твердо увериться в этом! Если он может ловить мои невербальные сигналы, значит, в будущем, как, собственно, и в настоящем, все будет хорошо.

Все будет здорово. Просто замечательно.

Если он никуда не уйдет.

- Марта.

Я вздрогнула, невольно дернула головой и тут же замерла, боясь, что он отстранится.

- Ты знаешь, что я у тебя в долгу?

- Почему?

- Ты, - он замешкался, опять засмеялся, но все же продолжил. – Ты даешь мне надежду, понимаешь?

- Не совсем…

- Марта… Как бы тебе объяснить… У меня есть своя сцена, где я постоянно выступаю с тем или иным номером. Я всегда один, а зрителей много и они постоянно – постоянно, понимаешь? – меняются. Я не успеваю следить за их мелькающими лицами, я устаю от незнакомых, вечно чего-то требующих рож. Я не принадлежу этому миру, не принадлежу сам себе, и это иногда… заставляет плюнуть на все и забыться. На как можно больший срок. Это как алкоголь, почти тот же самый эффект, вот только привыкания больше… Я не могу жить так, как живут остальные, потому что НЕ ПРИНАДЛЕЖУ к вашему сумасшедшему миру.

- Ты считаешь себя уникальным, - прошептала, неосознанно прижавшись ближе к его плечу.

- Нет, конечно. Я уникальный, это правда, не суждение. Скажи, ты знаешь многих людей, которые способны абстрагироваться от законов общества и жить по своим правилам?

- Нет, - вынуждена была согласиться я. – Ты один такой.

- Так лучше. Так легче. Плюй на всех и придешь к успеху. Я всего лишь хочу, чтобы однажды ты поняла это, Марта.

- Я… понимаю. Но никогда не смогу… как ты сказал? Стать свободной.

- Я освобожу тебя, - он сильнее прижал меня к себе, склонил лицо и зарылся носом в мои волосы. – Я хочу, чтобы ты поняла меня. Никто не понимает, да и черт с ними, а ты должна понять… принять… Я не успокоюсь, пока не сделаю это.

- Почему я? – опасный вопрос сам сорвался с моих губ.

Вот ведь неисправимая дура. Радует, что он не может видеть сейчас моего пылающего лица.

- Я вижу в тебе свой свет.

Легкая фраза. Простое предложение. Мы такие проходили еще в начальной школе, по требованию строгой учительницы в очках исправно, под линеечку подчеркивали подлежащее, сказуемое и иже с ними. Но почему-то сейчас эти незатейливые шесть слов напрочь перевернули мое сознание.

Он видит во мне свет. Это ли не признание каких-никаких чувств с его стороны? Ведь не говорят таких слов непонятно кому, правда? Я вся дрожу от страха, смешанного с диким восторгом, граничащим с безудержным экстазом. Это сродни оргазму – всего лишь шесть обычных слов, сказанных любимым голосом. Адресованных мне. Только мне.

Он пьяный, скажете вы?

Мне до фонаря, отвечу вам я.

Главное, что он все-таки сказал нечто, пусть даже отдаленно напоминающее признание его неравнодушия к моей персоне. Честное слово, этого мне вполне достаточно для того, чтобы почувствовать себя пресловутой жительницей Эдема. Хоть на секунду. На короткий, неуловимый миг. Я никому не позволю забрать мое краткое хрупкое счастье.

Никому, кроме… себя самой.

- Ты мне лжешь, - признаюсь, язык с трудом поворачивался, когда я говорила это в ответ на его слова. – Твой свет в той девушке, о которой рассказала Алла. Я ведь тебе не нужна, правда, Сергей Викторович?

Он засмеялся так, что я всерьез забеспокоилась о своем душевном спокойствии. Не знаю, как бы трактовала этот смех на моем месте другая девица, однако я усмотрела в нем вполне реальную угрозу. Вот сейчас он скажет, какая я дура…

- Какая же ты балда, - Сергей продолжал хрипло смеяться; его ладонь все еще оставалась на моем предплечье. – Кого слушаешь, Аллу?!