Нежный омут

- Послушай, - он кладет пальцы на мой подбородок, - первым делом я освобожу тебя от всех этих дурацких переживаний и предрассудков, которых так много в твоей симпатичной головке. Ты слишком много анализируешь, от этого мы со временем тоже избавимся. Плюнь на все и слушай только меня. В конце концов, - ехидная усмешка вновь сопровождает его слова, - я твой преподаватель.

- Уже нет, - так же ехидно напомнила я.

- Бывших преподавателей не бывает, - метко заметил Кайдалов, и, отлепившись от стены, направился вглубь квартиры.

Поколебавшись, я проследовала за ним.

Мы оказались в гостиной. С новой силой осознав, что мне выпал уникальный шанс как следует изучить логово моего загадочного паука, я не смогла сдержать любопытства и быстро осмотрелась вокруг. Просторное помещение, справа раскинулся длинный темный диван, напротив – два широких белых кресла, низкий журнальный столик с какими-то незначительными второстепенными предметами, парочка огромных картин на стенах. В целом все миленько, никаких разбросанных по полу вещей и толстых пыльных слоев по углам и на предметах мебели. Последнее весьма странно – какое же логово уважающего себя паука обходится без паутины?

Но это так, к слову.

- И все же я по-прежнему не понимаю, что я тут делаю, - вновь заговорила, нарушая колеблющуюся тишину между нами.

- Понимаешь. Именно поэтому ты согласилась поехать со мной, не представляя даже, куда именно я тебя отвезу, - он бесшумно приблизился и остановился в считанных сантиметрах от меня. – Мы оба запутались. Я понятия не имею, что будет дальше, но сейчас – и это очевидно – мы будем держаться вместе, ты и я, потому что это единственно верный вариант из всех возможных. Между нами постоянно что-то происходит, меняется, и мы оба чувствуем, что это грозит нам выходом на абсолютно новый уровень. Ни у одного из нас давно уже нет права выбора.

Я нервно усмехнулась:

- Если это такой очаровательный способ признаться…

- Считай, как угодно, - он с удобством устроился на диване и замер, откинув голову на мягкую спинку. – Я много думал о том, что ты говорила, вот только, в отличие от тебя, я ничего не анализировал. Я чувствовал, - в этом месте я посмотрела на него с выжидающим интересом. – И знаешь, мне реально нравится все то, что происходит сейчас между нами, хотя иногда ты заметно перегибаешь палку.

Потоптавшись на прежнем месте, я все-таки опустилась на диван рядом с ним и сцепила ладони в замок перед собой, избегая встречаться взглядом с Сергеем.

- Я перегибаю палку?

- Ну конечно, - он резко выпрямился, повернувшись ко мне лицом. – Эти твои сомнительные закидоны с «эпилогами» и ярым, но довольно-таки показным отрицанием моего присутствия в твоей жизни кого угодно выведут из себя. Может, тебе незаметно, но ты опять это делаешь; любым способом хочешь обелиться в глазах других, из кожи вон лезешь, пытаешься изобразить из себя черт знает что, идя вразрез со своими желаниями, и ради чего?

Его слова производят впечатление.

- Ты… действительно так думаешь?

- Я всегда так думаю.

- Уже одно то, что я вообще с тобой связалась, доказывает… - я сбилась, но тут же продолжила с другой отправной точки. – Конечно, мне не все равно, что подумают обо мне другие люди, да и как может быть иначе, если день за днем я провожу в их обществе и прекрасно вижу, какими глазами они на меня смотрят? После всей этой истории в глазах остальных я представляюсь… лучше даже не думать, кем именно. И ведь никому абсолютно не важно, что я чувствую и почему поступаю именно так, а не иначе.

- Вот видишь, это снова доказывает, что я прав.

- Ты можешь быть прав. Но истинная причина моих, как ты выразился, «закидонов» все же совсем другая.

- Тогда, может, озвучишь?

Поддаваясь его провокациям, я раскрыла было рот, но тут же снова плотно сжала губы, словно боясь, что слова могут вылететь сами собой, против моей воли. Не стоит говорить того, о чем я на самом деле думаю, это может лишний раз все испортить. Или… портить уже нечего? Кайдалов предложил поговорить, и, кажется, за все время нашего разговора он не пытался прибегнуть к какому-нибудь из своих излюбленных фокусов по меткому разоружению противника в моем лице. Он ждет от меня честности, и если я не скажу ему всего, как есть, мы никогда не договоримся до чего-то дельного.

Ну, давай. Зачем, в таком случае, ты позволила ему привезти тебя сюда?

Он ждал.

- Я не хочу быть твоей игрушкой, - выдавила я из себя, вновь уловив в своих словах глупые колеблющиеся интонации. Сколько раз ему говорили что-то подобное? Сколько раз он пропускал это мимо ушей? – Тебе все равно, что со мной происходит, а я больше так не могу. Я не выдерживаю. Все твои игры не для меня, можешь ты это понять, или нет? Я не гожусь на роль строптивой куклы, от которых ты так тащишься.