Нежный супруг олигарха

– Так, секундочку… Хм, такого варианта в продаже нет. Арутюновы… Что-то знакомое, где-то я эту фамилию слышал… Может, в резерве?

Без ехидных замечаний Олеси Марк стал нормальным человеком и сейчас очень ловко шарил в корпоративной сети.

– Ага! – обрадовался он наконец. – Были Арутюновы. Арам Арутюнович и Диана Варткесовна. Только квартиру они продали давно, почти два года назад. Да уж! Хотите честно?

– Говорите, – кивнула я.

Марк перегнулся через стол.

– Вы мне понравились, потому и скажу. Не расстраивайтесь, что их апартаменты не получите, найдем вам получше. У Арутюновых плохой вариант!

Глава 11

– По описанию в объявлении – у них шикарная площадь, – прикинулась я дурой.

– Вы верите в энергетические поля? – округлил глаза Марк.

– Да, – протянула я, старательно принимая вид идиотки, – в карму и привидения тоже.

Марк оглянулся и зашептал:

– У Арутюновых дочь повесилась. В туалете, на трубе. Вот почему они съехали, не могли больше в сортир заходить.

– Я очень хорошо понимаю несчастных родителей, – дернулась я. – Не дай бог подобное пережить!

– Они, естественно, ничего в агентстве не сказали, – вещал дальше Марк, – но соседка по лестничной клетке была зла на Арутюновых, не поделили они чего-то. Вот она каждый раз и сообщала потенциальным покупателям: «Осторожней, жилплощадь с историей, висельник имеется». Люди в ужасе убегали. Пришлось потом хозяевам самим предупреждать возможных клиентов. Цена падала до тех пор, пока одна семья не заявила, что им все равно.

– А где сейчас Арутюновы? – задала я вопрос дня.

– Понятия не имею, – равнодушно ответил Марк.

– Вы не записываете новые адреса клиентов?

– Арутюновым подобрали однушку в спальном районе. Улица Мирская.

– А сказали, что не знаете, где они, – упрекнула я дядьку.

– Так ведь я в гости к ним не хожу, – потер руки Марк. – Может, Арутюновы опять переехали, гарантий дать не могу.

Улица Мирская производила отвратительное впечатление.

Ряд совершенно одинаковых серо-белых башен упирался в овраг, за которым виднелось поле, утыканное башенными кранами. Никаких магазинов тут не было, отсутствовали газетные киоски и тонары с хлебобулочными изделиями. Обитателям Мирской не предлагали кур-гриль, шаурму, не соблазняли шоколадными конфетами и не зазывали на распродажу, выкрикивая: «Любая вещь за десять рублей». Не было здесь заметно и прохожих, аборигены не выгуливали собак, не носились дети с криками. Похоже, дома сейчас были пустыми, их жители ровно в восемь в массовом порядке отправились из родных пенат на службу, через двенадцать часов они вернутся, запрутся за железными дверьми и уставятся в телевизоры.

Наверное, у Арутюновых было безвыходное положение, раз они перебрались из хорошей квартиры на Мирскую.

Грохочущий, грязный лифт вознес меня на последний этаж, квартира сто двадцать оказалась последней. Я нажала на звонок, дверь приоткрылась, над цепочкой появилась часть лица: карий глаз, длинный нос и губы, накрашенные яркой помадой.

– Вам кого? – спросила женщина.

– Арутюновых, – улыбнулась я.

– Чего?

– Арама Арутюновича позовите, пожалуйста.

– Его нет.

– А когда он придет?

– Он умер.

– Ой, вот беда! Тогда Диану Варткесовну.

– Она тоже скончалась.

– А вы кто? – бесцеремонно спросила я.

– Натэлла, – без всякой агрессии ответила женщина, – родственница дяди Арама, мне их квартира по завещанию отошла. Роза, их дочка, умерла, а больше у них никого не было.

– Вы дружили с Розой! – обрадовалась я.

– Нет, – не снимая цепочки, помотала головой Натэлла, – только в детстве пару раз встречались. Я в Ереване жила, дядя Арам в Москве, ездить было дорого. До сих пор удивляюсь, что квартиру получила. Наверное, они подумали, пусть уж лучше мне в руки попадет, чем государству.

– Давно они умерли?

Натэлла чихнула.

– Ну… Роза раньше, родители следом за ней. А что?

– Мы приятельствовали с Арутюновой, – попыталась я наладить контакт с Натэллой, – я хотела узнать…

– Ничем помочь не могу, – неожиданно сердито перебила та. – Арутюновы в Москве всю жизнь провели, я в Ереване. До свиданья!

Створка хлопнула о косяк. Да уж, сегодня точно не мой день, столько времени потратила зря.

Крайне недовольная собой я села в машину. Похоже, совершила глупость. Ну зачем мне понадобилась Арутюнова? Следует искать Фомину, а Роза с ней не дружила. Семья Арутюновых была бы последней, куда Наташа могла заявиться после своего «воскрешения». Вероятнее всего, правду знала Леся Рыбалко, но ее сбила машина.

Я вздрогнула и схватилась за руль. Какая, однако, странная череда смертей! Пусть Фомина на самом деле погибла во время пожара, а ее родители не вынесли горя и скончались. Следствие по делу о сгоревшей бане велось халтурно, в преступлении обвинили Костю Рогова, который только и хотел, что заполучить машину. Парень оказался в тюрьме, где его убили матерые уголовники.