Нежный тиран

— Их директор тоже не промах, — усмехнулась Андрея скорее в свое оправдание. — Венецию сегодня ждет шторм? Травилла предвещала это в мемуарах.

При упоминании о Травилле глаза венецианца еще больше потемнели. Отведя наконец взгляд от Лаури, он одернул салфетку и сел на место.

— Продолжим обед, — сказал он. — Кроме тех, конечно, кому предстоят сегодня па-де-де.

Лаури с трудом представляла себе, как переживет следующие полчаса. Она не переставала чувствовать на себе озадаченные и насмешливые взгляды, и для нее огромным облегчением стал тот момент, когда она наконец смогла выйти из-за стола и убежать в свою комнату, чтобы надеть балетную тунику и пуанты.

Ее запал и кураж куда-то подевались к тому времени, когда она переоделась и начала обычную разминку. О господи! Лаури глубоко с содроганием вздохнула. А что, если она выставит себя на посмешище перед самим Максимом ди Корте?!

Глава 5

Лаури медленно спускалась по огромной лестнице палаццо — стройная, в простой тунике, она осторожно переступала на пуантах, словно шла по лезвию ножа. Ее волнение неизмеримо выросло, когда она увидела труппу в полном составе, расположившуюся в холле, — кто устроился в креслах и на диванах, кто с небрежной грацией растянулся прямо на полу. Огонь горел в пещероподобном камине, а золотые бархатные шторы закрывали готические окна. Максим ди Корте ощупывал толстый ковер, расстеленный под старинным гобеленом, чтобы стать напольным покрытием для па-де-де.

Андрея царственно восседала в резном итальянском кресле, постукивая тонкими пальцами по богато украшенным подлокотникам. Бруно Леннинг стоял подле нее, но, заметив Лаури вверху лестницы, ринулся к ней. Это был наполовину американец, великолепный балетмейстер, человечек с постоянно взлохмаченными волосами, так как не мог избавиться от привычки теребить пальцами свою седую шевелюру. Он любил работу и лучше всего себя чувствовал, когда разучивал вместе с танцорами новый балет или повторял с ними уже пройденное.

— Все готово, чтобы заткнуть пасть львам ди Корте? — Он взъерошил и без того спутанные волосы, приветливо улыбаясь Лаури.

— Все готово, чтобы заткнуться самой, мистер Леннинг. — Девушка невольно схватилась за лестничные перила, заметив, что Андрея с ледяным вниманием изучает ее. Лаури вздрогнула, почувствовав себя мученицей, которой действительно предстоит выйти на арену с голодными львами. — Не знаю, где была моя голова, когда я позволила Андрее втянуть себя в эту аферу, — в отчаянии добавила она. — Судя по манере, в которой синьор говорил со мной, он сердится!

— Когда кажется, будто директор в ярости, — Бруно бросил взгляд через плечо и улыбнулся, — это чаще всего означает, что он доволен.

— Доволен? — повторила она, изумленно глядя на высокого мрачного венецианца, который тем временем подошел к старой арфе. Лаури видела, как бережно он провел пальцами по перламутровой инкрустации жестом человека, ценившего красоту и боявшегося повредить хрупкую вещь.

Ее пальцы вцепились в резные перила, когда синьор ди Корте направился через холл прямо туда, где стояли они с режиссером. Он словно сошел с одного из портретов, висевших на темных деревянных стенах; для полного сходства не хватало лишь темно-красного плаща.

— Оркестр ждет тебя, Бруно, — с улыбкой напомнил он. Затем окинул Лаури острым взглядом с головы до пят, отметив ее стройность, подчеркнутую балетной туникой. До того как девушка успела шевельнуться, теплая ладонь накрыла ее пальцы на перилах. — Боже, ты замерзла, маленькая лягушка! — воскликнул он. — Погрейся у огня, пока нет Лонцы, — или ты готова начинать без него?

— И разочаровать всех, синьор? — Лаури наслаждалась его прикосновением, полным жизни и силы, затем порывисто выдернула руку. — Я буду танцевать… с Лонцей…

— Я хочу, чтобы ты спустилась к камину, — настаивал он.

Она покачала головой, взглянув на Андрею, сидящую в окружении остальных танцоров.

— У девочки особый темперамент, Бруно, вот увидишь. — Веселая искорка проскочила в глазах Максима, обернувшегося к мистеру Леннингу. — Вы знаете балет под названием «Ларлин и Рыцарь», мисс Гарнер?

Лаури кивнула, «Ларлин» стала не просто первым балетом, выученным ею в школе, но и одним из самых любимых, поскольку девушке очень нравилась эта восхитительная история любви.

— Думаешь, ты сможешь танцевать па-де-де с Лонцей?

От этого вопроса у Лаури перехватило дыхание, и синьор ди Корте тут же воспринял ее молчание как знак согласия.

— Хорошо. — Он опустил руку в карман и достал оттуда что-то блестящее. — Это волшебный талисман, который ты подаришь своему Рыцарю. — Он надел балерине на шею тонкую цепочку, на которой висело маленькое топазовое сердечко… сердечко, которое Ларлин отдает своему Рыцарю, чтобы защитить его в битве, хотя она знает, что погибнет, расставшись с ним.