Незнакомец

Он, собственно, еще и не проснулся как следует. Было начало восьмого утра, и он уже снова находился в своем офисе. Кроме него, в отделении еще никого не было. Пахло дезинфекционным средством уборщиков с прошлого вечера, и конечно же, еще ни в одном кабинете не пахло кофе, который по утрам кто-нибудь готовил в кофеварке. Кронборг еще не завтракал, потому что одиночество за утренним столом переносил еще хуже, чем за ужином, и знал, что ему срочно нужно выпить кофе, чтобы он мог ясно думать.

Но неважно. У него в телефонной трубке звенел возбужденный голос Сабрины Бальдини, и ему просто необходимо было хоть как-то функционировать.

— Лё-Брюске, — повторил он. — Поселок Сикс-Форз. Вы уверены?

Голос Сабрины звучал лихорадочно:

— Совершенно точно. Я была уверена, что у меня где-то должно храниться письмо, которое Ребекка пару лет назад писала мне из отпуска. Там был указан и отправитель. Я полночи искала… В моих письмах так явно угрожают Ребекке, и вы же тоже спрашивали… Я имею в виду, что ее, наверное, надо предупредить, не так ли? Это такое облегчение, что я нашла адрес! И что смогла так рано вас застать! Я даже не ожидала вас в такой ранний час!

— Я жаворонок, — заверил ее Кронборг. В какой-то степени оно так и было, но раньше было иначе, а причины изменения его образа жизни были далеки от приятных. — Значит, у нее там, в Лё-Брюске, был дачный дом?

— Да. У них с мужем. Я хочу сказать, что вероятность того, что она там уединилась, довольно велика, потому что ее муж очень любил это место. Конечно же, с точностью этого сказать нельзя, но…

— Но мы можем попытаться ее там обнаружить, — согласился комиссар. — Это было очень важное сообщение, госпожа Бальдини.

— Я рада, если могу чем-то помочь, — ответила Сабрина, — потому что я так сильно себя упрекаю! Ведь я тогда неправильно поступила, когда позвонил маленький Мариус. Ребекка вообще ничего об этом не знала, а теперь, в конечном итоге, она находится в опасности из-за этого…

— Но, может быть, нам удастся вовремя предотвратить эту опасность. Спасибо вам за помощь.

— Да… будем надеяться, — неуверенно произнесла Сабрина.

Кронборг обладал очень чуткими внутренними антеннами, он улавливал малейшие душевные колебания, которые другие даже не замечали. Это качество было необходимым в его профессии. Он чувствовал: его собеседница хотела сказать что-то еще, но не решалась начать разговор об этом.

— У вас еще что-то на сердце? — спросил полицейский. — Нечто, что, по вашему мнению, может быть важным?

— Я не хотела бы отнимать у вас время, — сказала Сабрина.

— Сейчас начало восьмого, я совершенно один, и никто в данный момент ничего от меня не хочет. У меня есть время для вас, — заверил ее Кронборг. Ему нужно было позвонить коллегам в Сикс-Форз, но, может быть, Бальдини хочет сообщить что-то очень важное, а если он предложит ей поговорить попозже, она может вообще больше не решиться.

— Я… может быть, это вообще не связано со всем этим, но… я все время об этом думаю…

— Просто выскажите это. Порой вещи очень даже связаны между собой, даже если мы вначале и не видим никакой связи, — терпеливо произнес комиссар.

— В общем, вы, наверное, знаете, что мы с мужем живем отдельно?

— Да, вы упоминали об этом.

— Причина нашего расставания… в общем, причина, почему мой муж меня покинул… — Сабрине явно было неловко говорить об этом… — Год назад у меня был роман. А точнее, с декабря позапрошлого года до ноября прошлого.

Теперь Кронборг тоже стал себя спрашивать, где вообще тут могла быть связь с делом Леновски. Может быть, его тон по отношению к Бальдини был слишком отцовским? И ей был нужен кто-нибудь, кому она могла бы излить душу и облегчить свою совесть после того, как целых одиннадцать месяцев направо и налево изменяла своему супругу, остававшемуся, по-видимому, в полном неведении?

"Женщины могут быть такими бессовестными!" — подумал полицейский, хотя, конечно же, точно знал, что и мужчины в этом нисколько от них не отставали.

— Госпожа Бальдини, — начал он с первыми нотками нетерпения в голосе, которые должны были дать ей понять, что это не его задача — выслушивать исповедь и отпускать грехи. А неверным женам — тем более, тут уж сам он сильно обжегся.

— Меня мучает мысль, что я… рассказала этому мужчине ту историю, — поспешно сообщила Сабрина. — Историю с Мариусом Петерсом. Это, конечно, может, ничего и не значит, только…

Теперь Кронборг снова был весь внимание.

— Вы рассказали своему… любовнику о Мариусе Петерсе? Зачем? В смысле, насколько я вас понял, вы до сих пор не осознавали по-настоящему значение этой истории?

"Или же ты прекрасно все осознавала, но молчала, потому что тебе так было удобнее? — подумал он. — А это означает, что этот бедный маленький мальчик действительно был предан всеми и каждым".