Незнакомец. История одержимости. Книга 2

– Нет, останься, – ответил он, присаживаясь на край постели.

– Ты устал? – пожалуй, нам стоило хоть с чего-то начать разговор. Потому что повисшая между нами тишина давила не хуже бетонной стены, рухнувшей после землетрясения.

– Не представляешь как, – он посмотрел на меня. Мне показалось, или на его губах появилась улыбка. Болезненная. Жесткая.

– Я тоже, – выдохнула, но не рискнула приближаться к нему. Нам лучше сохранять дистанцию. Так диалог получается более продуктивным. Но все же смотрела на него в упор, будто пыталась разгадать его мысли, услышать то, что творилось в его голове.

– Ты что-то хочешь спросить? – Марат отвернулся и взглянул в окно. – Говори. У меня не так много времени. Особенно на болтовню с тобой.

Я сглотнула. Да, я очень многое хотела бы знать, но боялась. Всегда боялась.

– Ты что-нибудь узнал про Дениса? – задала вопрос так тихо, как только могла. Отчего-то казалось, что имя моего племянника приводило Марата в бешенство. Все-таки он ненавидел детей, и наличие того, кто был так дорог мне, усиливало злость, возводя в абсолют.

– У тебя на уме только мальчишка? – ну вот, он подтвердил мою догадку. Пришлось быстро кивнуть, но лишь после того, как я поняла, что Марат так и не взглянул на меня, выкрикнула:

– Конечно!

Он хмыкнул. Повернулся, окинул меня не читаемым тяжелым взглядом. Ледяным, убийственным. Что-то в нем изменилось.

– Нет, Варя, не узнал, – хриплый почти осипший голос. Пытался ли он найти моего племянника? Или это не его проблема. Я хотела возмущенно заявить об этом, но в последний момент прикусила язык. Он и так делал слишком много для меня. Возможно, нужно подождать. – Твоя идея была бы отличной, – Марат заговорил спустя несколько минут, и его слова словно нож рассекали зарубцевавшиеся раны. – Была бы отличной, если бы не одно «но». Заяви мы о похищении и назови имена похитителей, уже завтра твоего племянника вернули бы.

Я удивленно выдохнула и подскочила на ноги. Значит, не все потеряно. Он же это хочет сказать? Все получится?

– Да, вернули бы. В полиэтиленовом пакете. И возможно, сразу в нескольких.

Я пыталась заставить себя не думать о словах Марата, но день за днем они все четче звучали в голове, а надежда найти Дениску, мальчика, ради которого я готова была отдать свою жизнь, таяла. Марат молчал, и на любой мой вопрос просто выпроваживал из комнаты. После того разговора, когда он перечеркнул любые попытки отыскать Дениса, о которых я упоминала, наши пути словно разошлись. Нет, я все также жила в его загородном доме, превратившемся в неприступную крепость после нападения. Охраны стало вдвое больше, оружие, собаки, камеры. Казалось, что за мной следили все, даже пустые вазы и картины.

Я боялась ходить по дому, не высовывала нос из спальни, которая должна была стать новым домом для Дениса. Мой переезд в другое крыло дома Марат воспринял спокойно. Наверное, потому что для меня стало традицией глотать слезы перед сном. Завывать в подушку по ночам, и просыпаться утром в убитом состоянии. Такую он не хотел видеть рядом с собой, да и я не могла оставаться возле него. Марат не расставался с оружием, даже ложился спать, оставляя пистолет рядом с собой. И однажды, на вторую ночь, когда я не смогла сдержать тихие всхлипы и разразилась истерикой, он резко проснулся и приставил пистолет к моему виску.

В тот момент я дико перепугалась. Возможно, сделай он это сейчас, во мне было больше храбрости. Я бы даже попросила нажать на курок, для убедительности. Но тогда я сгорбилась, скрючилась, словно пытаясь исчезнуть. А он смотрел на меня немигающим темным взглядом, словно пытался размозжить мои мозги. Прихлопнуть как надоедливую муху.

Во мне по-прежнему была слабость. Как бы я не хотела быть сильной и смелой, уверенной в себе девушкой, я оставалась сама ребенком, напуганным и выброшенным во взрослый страшный мир.

И теперь, прячась в небольшой комнате, так и не ставшей детской, я прислушивалась к шагам. Слез не было уже третий день. Глаза превратились в бескрайнюю выжженную пустыню. И выдавить из себя хоть немного влаги, потому что так считала правильно, у меня не получалось.

Подбирая под себя одеяло, я услышала, как около двери кто-то остановился. Не Регина. Ее шаги я научилась различать. Женщина ровно три раза в день приносила для меня поднос с едой. Я отказывалась есть в столовой, где могла случайно встретиться с Маратом. Он и сам не искал со мной встречи. Поэтому и не заглядывал сюда. Регина говорила, что он интересовался мной. Точнее, как передала мне женщина, сильно смущаясь и бледнее одновременно, не собираюсь ли я покончить с собой. Или не свихнулась ли я тут, сидя взаперти. Хотя, замок повесила не я. Марат не позволял мне выходить из дома.

В тот момент, когда услышала слова Регины, я окончательно поняла одну вещь, ставшую для меня финальной точкой в этой беспросветной жизни. Марат не будет искать Дениса. Не будет спасть его, рискую собственной головой. Он ничего не сделает, чтобы вернуть мне племянника, даже если я так же слезно продолжала бы умолять его, как и десять дней назад.