Незнакомец. История одержимости. Книга 2

Ворвавшись в кабинет, забыв при этом постучаться, как поступала раньше, я увидела человека, которого не знала никогда. Он стоял рядом с Маратом и каким-то тяжелым, непроницаемым взглядом оценивал мое появление.

– Варь, ты в порядке? – голос Марата заскрипел по нервным окончаниям.

Кивнула, борясь с желанием выйти. Этот человек пугал. Подавлял. И если с Маратом я научилась справляться, не прогибаясь под его бешеной силой, то здесь таилась иная сущность. Словно змея, она обволакивала тело, душила…

– Добрый день, – мужчина наклонил голову чуть в бок, и в уголках его глаз появилась тонкая паутинка морщинок.

– Добрый, – по инерции ответила, хотя день не был добрым. Дерьмовым – точное определение.

– Пожалуй, я поеду, – гость повернулся к Марату и, получив от того легкий кивок, сделал несколько твердых шагов в моем направлении. – Приятно было увидеть вас, Варвара, – мое имя стало каким-то тяжелым в его исполнении. Неправильным.

Переместив взгляд на застывшего Марата, я все же заставила себя повернуться к гостю и одарить такого ледяной улыбкой.

– Взаимно, – солгала, принимая правила игры.

Мы слушали тишину, разрезаемую удаляющимися шагами. Лишь когда дверь захлопнулась, я смогла дышать. А Марат быстро приблизился ко мне, ловя в свои такие необходимые теплые объятия.

– Она, – прошептала, пряча лицо в белоснежной рубашке.

– Знаю, – прошептал Марат, накрывая меня ладонями. – Прости, но я…

– Ты ничего не мог поделать, – всхлипнув, заставила себя проглотить ком из слез. – Ничего не смог бы против него.

Следующие дни тянулись. И как бы я старалась не думать, угроза все еще висела над нашими головами. Посвятив себя полностью Дениске, я все реже и реже видела Марата. Его вызывали, допрашивали, а позже все как-то резко затихло.

Поднятая шумиха после смерти единственной свидетельницы, про которую утверждали журналисты, стала затухать. Так и не вспыхнувшее пламя, которое должно было поглотить Марата Салмина, осталось тлеющими угольками в прошлом.

Но все равно что-то плохое происходило вокруг. И в первую очередь со мной.

Я уже не могла скрывать недомогания по утрам, и отвращение к стряпне повара и даже к домашним блинчикам Розы отражались на моем лице бледностью.

Я была беременна.

Без чертовых тестов точно могла сказать, что залетела по собственной дурости от Марата. А ведь врач, который еще долго следил за моим здоровьем, утверждал, что с беременностью лучше повременить. Во всех случаях. Тело восстановилось, но все еще было недостаточно крепким, чтобы перенести благополучно беременность. Но по глупости, неосмотрительности или какой-то иной причине из моей головы вылетели все мысли о защите. Хотя, рецепт на таблетки у меня был. Даже на укол, от которого я отказалась.

А ведь могла…

Нет, не могла. Внутри нарастала паника, когда я поняла, чем закончилась наша супружеская жизнь. И лишь упрямое молчание Розы, которая успела подметить во мне изменения, и отсутствие сутками напролет Марата дома, могло помочь сохранить страшную тайну некоторое время.

Но я не смогу лгать ему вечно…

Всматриваясь вдаль, в серые облака, тяжелые от дождя, я прижалась лбом к стеклу. Необходимо остудить голову и придумать, как сказать Марату. Не сегодня. Наверное, завтра или через день. Тогда, когда он не будет думать о падающих на его плечи проблемах. Тогда, когда я перестану винить себя…

Но дни шли. Шли долго, больно раня нервные окончания. В финале этой безумной войны я не знала, как поступить правильно. Задыхалась, когда чувствовала аромат Марата. Его одеколон, его личный запах.

Он стал появляться дома, но все также ходил темным как те же тучи над головами. Почти не обращал на меня внимания, и я выбрала тактику отсидеться. Сейчас я была лишней проблемой в его мире. Поэтому сосредоточившись на Денисе, я радовалась, когда получила первые приятные сюрпризы от мальчика. Он стал чаще говорить, не глотая звуки. Его практически ежедневные занятия с педагогами давали результаты, которыми можно было бы поделиться с Маратом, если бы он хотел это услышать.

Но муж все чаще закрывался в кабинете, а спать приходил далеко за полночь.

И вот он, собираясь в очередное утро и поправляя манжеты рубашки таким привычным жестом, посмотрел на меня. Внимательно, словно оценивая. Когда-то давно он уже смотрел так. Будто изучал детали. Каждую незначительную: маленькую родинку на сгибе локтя, тонкую полоску оставшегося шрама после плена…

– Варь, подойти ко мне, – прошептал Марат, разводя руки в стороны. Для объятий.

Я покорно приблизилась к мужу, склонив голову. Врезалась в его грудь щекой, выдыхая.

– Когда это все закончится? – прохрипела сонным голосом, втягивая ноздрями его аромат. Он успокаивал. Я дышала им, потому что не могла иначе.

Марат, ты слишком глубоко залез под кожу. Наверное, я… Нет, как же сложно было сказать это даже в мыслях. А вслух я бы не решилась. Никогда.