Незнакомец в зеркале

— Рад, что мы понимаем друг друга, — расплылся в улыбке Карузо. — Свадьба будет в час дня.

Голос Карузо то появлялся, то исчезал по мере того, как Тоби погружался в беспамятство. Но он знал, что должен держаться.

— Я не могу, — простонал он. — Моя рука…

— Об этом не беспокойся, — сказал Эл Карузо. — Доктор уже поднимается сюда, он позаботится о тебе. Вправит тебе руку и даст проглотить чего-нибудь, чтобы ты не чувствовал боли. Завтра ребятки придут за тобой. Ты будешь готов, правда?

Тоби лежал, терзаемый кошмарной болью и глядя снизу в улыбающуюся физиономию Санта-Клауса, не в силах поверить, что все это происходит с ним на яву. Он увидел, что ботинок Карузо опять приближается к его руке.

— Д-да, — простонал Тоби. — Я буду готов…

И потерял сознание.

11

Торжественная церемония бракосочетания состоялась в бальном зале отеля «Марокко». Казалось, будто половина Лас-Вегаса была там. Эстрадные артисты, владельцы всех отелей, девушки из кордебалета, а в центре всего этого сборища находился Эл Карузо. Его окружало с десяток друзей — молчаливых, консервативно одетых мужчин, многие из которых ничего не пили. Зал утопал в роскошных композициях из цветов, между гостями расхаживали музыканты, был устроен гигантский буфет с разнообразной снедью, а из двух фонтанов струилось шампанское. Эл Карузо позаботился обо всем.

Все сочувствовали жениху, рука которого была в гипсовой повязке из-за несчастного падения с лестницы. И все говорили о том, какую чудесную пару составляют жених и невеста и какая замечательная у них свадьба.

Тоби был настолько одурманен болеутоляющим, которым накачал его врач, что на протяжении всей церемонии почти не отдавал себе отчета в происходящем. Затем, по мере того как действие лекарства начало ослабевать и боль стала возвращаться, на него вновь накатывали отчаяние и ненависть. Ему хотелось закричать так, чтобы все присутствующие услышали, какому чудовищному унижению его подвергли.

Тоби повернулся и посмотрел на свою невесту. Теперь он припомнил Милли. Это была хорошенькая девушка лет двадцати с небольшим, с волосами цвета светлого меда и неплохой фигурой. Тоби вспомнил, что она громче всех смеялась его анекдотам и всюду ходила за ним. Он припомнил и еще кое-что. Она была одной их тех немногих девушек, которые отказывались ложиться с ним в постель, что только еще сильнее разжигало аппетит Тоби. Он все, все теперь припоминал.

— Я без ума от тебя, — уверял ее он. — Неужели я тебе не нравлюсь?

— Конечно, нравишься, — ответила Милли. — Но у меня есть приятель.

Почему он не выслушал ее! Вместо этого он уговорил ее подняться к нему в комнату, чтобы чего-нибудь выпить, а потом стал рассказывать всякие смешные истории. Милли так хохотала, что почти не замечала, чем занимается Тоби, пока не оказалась раздетой и лежащей в постели.

— Прошу тебя, Тоби, не надо, — умоляла она. — Мой приятель рассердится.

— Забудь о нем. Я позабочусь об этом подонке позже, — отвечал Тоби. — А теперь я позабочусь о тебе.

Они провели бурную ночь любви. Утром, когда Тоби проснулся, Милли лежала рядом с ним и плакала. Пребывая в благодушном настроении, Тоби обнял ее и спросил:

— Эй, малышка, в чем дело? Тебе не понравилось?

— Ты сам знаешь, что понравилось. Но…

— Ну, перестань, — сказал Тоби. — Я люблю тебя.

Она привстала на локтях, заглянула ему в глаза и спросила:

— Правда, Тоби? Я хочу сказать, по-настоящему?

— Ну да, черт возьми!

С ней все будет в порядке. Для этого требуется лишь то, чем он и собирается с ней заняться сейчас же. Оказалось, что лучшего способа поднять настроение нельзя было и придумать.

Она смотрела, как он возвращается после душа, вытирая полотенцем все еще мокрые волосы и мурлыкая отрывки своей коронной песни. Переполненная счастьем, она улыбнулась и сказала:

— Мне кажется, я полюбила тебя с самого первого взгляда, Тоби.

— Ну, это замечательно. Давай заказывать завтрак.