Незнакомка в роли жены

— Я с радостью посмотрю, — перебила Виктория, ее переполняла радость: впервые Уэйд обратился к ней, позволяя заглянуть в его мир. Возможно, это маленький шажок к возобновлению отношений и восстановлению утраченного доверия.

На какое-то время воцарилось молчание, супруги поглощали еду. Виктория оглядела столовую — деревянные панели на стенах, хрустальные люстры над столом, сорок шесть пустых стульев — все это придавало комнате холодную торжественность, подчеркивало пустоту.

— Мы… всегда здесь ужинаем?

— Раньше ты предпочитала есть именно в столовой, — сухо ответил Уэйд, словно не разделяя подобного выбора.

— Но ведь здесь есть кухня?

Уэйд недоуменно приподнял бровь.

— Разумеется, не думаешь же ты, что ужин готовится в столовой.

— Я имею в виду, можно ли посидеть там? — с нажимом спросила Виктория. — Есть ли комната поменьше этой столовой? Может, барная стойка с высокими стульями? Местечко для двоих, не такое напыщенное.

Уэйд, казалось, был в полном замешательстве — подобная мысль никогда не приходила ему в голову, и меньше всего он ожидал услышать предложение устроиться на кухне от Виктории. Она и сама не понимала, отчего ей не нравится в столовой — ведь после восьми месяцев жизни с мужем она должна была привыкнуть к обстановке.

— Полагаю, найдется, — произнес наконец он.

Виктория же опустила взгляд в тарелку.

— Здесь когда-нибудь бывало столько гостей, чтобы не было свободных мест?

— Порой случается.

— Представляю, сколько было бы нужно пиццы, будь ты владельцем пиццерии!

Уэйд замер, пораженный неожиданной шуткой.

— Да, немало. И мы подаем ее здесь, только самую лучшую. Но без перца халапеньо, — серьезно ответил он.

— Да, и без анчоусов, — подхватила Виктория.

— Без них.

— Как давно ты здесь живешь?

Уэйд приложил ко рту льняную салфетку.

— Это дом моих родителей. Дедушка основал бизнес и на выручку построил главное здание. Позже отец добавил западное и восточное крыло. Иногда встречи идут несколько дней подряд, и тогда здесь удобно размещать гостей. Особенно у нас любят останавливаться партнеры из-за рубежа.

— А когда никого нет… Этот дом слишком большой для двоих. Тебе никогда не становилось неуютно? А мне?

Уэйд пожал плечами:

— Ты раньше никогда не жаловалась. Я, будучи взрослым, частенько жил здесь. Наверное, никогда не задумывался над этим. У меня есть квартира в Нью-Йорке, вилла недалеко от Рима, квартира в Лондоне. Я могу остановиться там, где мне необходимо быть по делам.

— А сейчас ты здесь из-за меня?

— Главным образом.

— Расскажи мне о семье. У тебя есть братья, сестры? Родители?

— Мама и папа умерли. Есть три брата, все трое — младшие. Коул тоже занят в семейном бизнесе, просто в другом его аспекте, Чэнс недавно пришел из армии и управляет ранчо в Калисо-Спрингс. Сет живет в Лос-Анджелесе. Раза два в год мы все стараемся собраться вместе, но вот уже пару лет я не видел Сета. Мы перезваниваемся по телефону или скайпу.

— Вы все выросли здесь, в этом доме?

Уэйд покачал головой:

— Нет. Вообще, мы все жили на ранчо. — Он замялся, словно не зная, стоит ли ему продолжать.

— Прошу тебя, рассказывай дальше.

— Ранчо принадлежало еще маминым родителям. Она с ранних лет научилась уважать землю и решила, что ее сыновья вырастут там же. По-видимому, отец согласился и перед рождением Чэнса построил дом на земле, принадлежавшей его семье. Мы ходили в местные школы и, можно сказать, выросли в седле. Сет наш брат по отцу, он родился и вырос в Лос-Анджелесе. — Уэйд сцепил ладони, поставив локти на стол, и взгляд его был прикован к стене, но Виктория чувствовала, что мыслями он сейчас далеко от нее. — Родители верили, что человек должен зарабатывать то, что имеет, честным трудом, и преисполнились стремления научить нас понимать ценность денег. Мы чинили заборы, кормили животных, выполняли какие-то повседневные обязательства, учились управлять ранчо. После колледжа отец постепенно, одного за другим, ввел нас в мир бизнеса. Как-то так все и было.

— И ты никогда не возвращался на ранчо?

— Возвращался, но последний раз был там уже, наверное, год назад.

— Думаю, тебе нужно съездить туда. Возьми неделю отпуска… или больше… и вспомни детство. Покатайся на лошади.

Уэйд засмеялся, и глаза его весело блеснули.

— Может, я так и сделаю.

— А что… — Виктория кашлянула. — Что делала я, пока ты был в отъездах?

Положив вилку, муж, казалось, призадумался над вопросом.

— Не думаю, что ты… чем-то занималась.

— Как-то глупо, — нахмурилась она, кладя вилку на тарелку. — Я же должна была что-то делать. Ведь невозможно бездельничать день за днем и не сойти при этом с ума.

Уэйд пожал плечами.

— Ты ходила по магазинам, к парикмахеру, навещала друзей. Я и правда не в курсе.

— Я не работала? — потрясенно переспросила Виктория. — Не занималась благотворительностью? Домашними делами? Ничего не делала?