Незнакомка в зеркале

Он достал из нагрудного кармашка сложенный листок бумаги.

– И нашел.

Он протянул мне листок, я развернула и прочитала: Эддисон Хоуп. Родилась 28 августа 1994 г., умерла 3 сентября 1994 г. Я в изумлении взглянула на Эда.

– Ты хочешь сказать, я должна выдать себя за эту Эддисон Хоуп? Не понимаю.

– Нет, не выдать себя за нее, а взять ее имя. Теперь у нас есть имя и дата рождения. И я знаю одного человека, который может сделать тебе водительские права на это имя и с твоей фотографией. Как только получишь права, смогу достать в регистрации ее свидетельство о рождении. А дальше будет легко: карту соцстрахования и прочее. Моментально. И ты в системе.

– Откуда у тебя такие познания? – спросила я. – И этот человек, который подделывает права…

– С чем только не сталкиваются дальнобойщики, ты бы удивилась.

С минуту я поразмыслила, закусив губу.

– Разве это законно?

– Нет. В высшей степени незаконно. Но разве у тебя есть выбор? – сказал Эд, а Джиджи громко вздохнула.

Он был прав. Выбора не оставалось. Так я стала Эддисон Хоуп, пообещав себе, что это временно, пока не вернется память. Но за два года, сколько ни работали со мной неврологи, психиатры, психологи и даже гипнотерапевты, связных воспоминаний о прошлом так и не возникло. Хотя, когда я говорю, что не помню ничего, это не совсем правда. Если рассматривать неожиданно вспыхивающие в сознании образы как воспоминания, то несколько у меня есть: забрызганные кровью лица, плоть, оторванная от костей, широко открытые и уставленные на меня глаза, безжизненные и осуждающие. Много, много тел.

12. Джулиан

Джулиан отхлебнул кофе из кружки, сел на диван и открыл дневник Кассандры.

Валентина – самый чудный ребенок, о котором только можно мечтать. В четыре месяца она уже спокойно спит всю ночь, разве что один раз заплачет, если проголодалась или нужно сменить памперс. Я могла бы целый день сидеть и смотреть на нее. Джулиан в ней тоже души не чает, мы почти ссоримся, чья очередь взять ее на руки. Спасибо Джулиану, он пригласил няню, которая приходит на несколько часов, ведь сам он снова работает полный день. Так что у меня есть время заняться собой, походить иногда на йогу. Когда Валентина только родилась, он взял отпуск на месяц, чтобы помогать мне. У меня есть подруги, к которым специально приезжали пожить их мамы, но для меня-то это не вариант, и мне кажется, Джулиан почувствовал, как мне тяжело одной. Много лет мне не хватало родителей, особенно матери, но сильнее всего – когда я стала мамой сама. Тот первый месяц Джулиан ухаживал за мной как мог, готовил всю еду, следил, чтобы я отдыхала между кормлениями, массировал мне спину. Все страдания и одиночество моей прошлой жизни возмещены.

Джулиан отложил книгу. Читать дальше было мучительно. Какой-то частью себя он понимал, что в конце концов придется продолжать жить, смириться с тем, что Кассандра ушла навсегда, но пока это было невыносимо. Даже если бы он сам мог забыть ее, у него все же было обязательство перед дочерью – вернуть маму домой. И его по-прежнему очень беспокоило психическое состояние жены. За несколько месяцев до исчезновения она стала рассеянной и забывчивой. Начала принимать большие дозы антидепрессантов и седативных средств – ничего из них с собой не взяла. Детектив все намекал, что, может быть, она просто решила пожить своей жизнью. Но Джулиану достаточно было предъявить ему сумочку, телефон, документы: какая женщина решит начать новую жизнь без денег, паспорта, вообще без ничего?

А главное, она бы никогда не бросила дочь. Нет, Джулиан был уверен, она не просто так забыла о том, кем была. Забыла его и Валентину. А они ее не забудут никогда. Более того, Джулиан не собирался прекращать поиски, пока она не вернется домой.

13. Блайт