Незнакомка в зеркале

Я для себя отметил, что в ближайшие недели нужно будет закрепить измененное воспоминание на сеансах. Я не понаслышке знаю, как управлять воспоминаниями. Конфабуляции. Фокус в том, чтобы использовать правду, вплетая в нее вымысел. Допустим, мать ведет ребенка гулять в парк. Ты говоришь с ней о том, что произошло в тот день, опираясь на факты, которые она сама же тебе рассказала. Теперь вводи ложь. Спроси, помнит ли она, как ребенок потерялся в парке. Женщина в замешательстве «Нет». Как, разве вы не помните свой испуг? «Ах да, теперь вспоминаю». А дальше происходит самое невероятное. Она начинает строить сложный сценарий, детально описывающий все, что происходило после того, как ребенок потерялся: как ее охватила паника, какое она испытала облегчение, когда ребенок нашелся. Поразительно, как легко мозг обманывает сам себя. Нет такого понятия – этика, когда дело доходит до управления сознанием.

Наверное, иметь эту власть над разумом – все равно что быть маленьким богом. Чем больше проходит времени, тем больше я убеждаюсь, что могу вылепить что угодно из кого угодно, главное, чтобы человек доверился мне и позволил над собой работать. Я подумывал о том, чтобы написать книгу, поведать миру о своих победах, но, как бы ни хотелось мне поделиться своими открытиями, рисковать нельзя: люди без стыда и совести могут использовать мои методы ради собственной выгоды. Я использую их, чтобы улучшить жизнь своим пациентам, избавить их от боли и чтобы создать счастливую семью для себя самого. Бывает цель более высокая?

* * *

В течение последующих сеансов я кое-что подправил, и теперь Кассандра ведет себя намного лучше. Воспоминание о Лас-Вегасе, которое я внушил ей в новогодние праздники, прижилось так хорошо, что я стал чаще отправлять ее память в «путешествие», и она уже не жалуется на то, что никуда не выходит.

Другая положительная перемена – она сбросила лишний вес и больше не бродит вокруг как зомби. Мне удалось отменить ей почти все лекарства, только от случая к случаю даю ей бензодиазепин. Известно, что эти вещества ослабляют долговременную память, что уменьшает для нее шансы вспомнить ее подлинное прошлое. Однако их нужно применять с осторожностью, чтобы не вызвать необратимое поражение мозга. Она принимала их полгода, и это уже небезопасно. Так что теперь, когда я вижу, что она становится возбужденной, несколько раз в неделю даю ей лоразепам, чтобы расслабиться, и он помогает ей не выбиться из колеи.

Валентина счастлива по-прежнему, они с Кассандрой очень сильно привязались друг к другу. Кассандра уже два года с нами, и у Валентины не осталось сомнений, что ей вернули маму; поистине, это стоило стольких усилий. Естественно, я скучаю по настоящей Кассандре, и, должен признать, новая версия не так интересна и не так мне подходит. По крайней мере, я могу навещать ту Кассандру по ночам в воскресенье, когда новая выпивает транквилизатор.

Через пару недель каникулы, и мы планируем провести месяц в том домике в Нью-Гэмпшире, который достался мне после внезапной смерти отца в прошлом месяце. Я всегда думал, что его сведет в могилу Паркинсон, но он умер от сердечного приступа, среди ночи, один у себя дома в Аризоне. Его смерть огорчила меня сильнее, чем я ожидал. С тех пор как он вышел на пенсию, я каждую неделю с удовольствием вел с ним разговоры по телефону и предвкушал их. Пригласить его к нам и показать Кассандру я, конечно, не мог. А Валентину я к нему возил несколько месяцев назад, когда были длинные выходные. Кассандра хотела поехать тоже, но я убедил ее, что она боится летать самолетом, и она осталась. Он был хорошим дедом. Жаль, что Валентина потеряла очередного близкого родственника. Зато мне больше не нужно беспокоиться, как бы он не обнаружил, что я заменил настоящую Кассандру другой женщиной.

58. Джулиан

Чудный летний день, мы приехали гулять к Фанейл-холлу. Валентина и я стоим в очереди за мороженым, Кассандра ждет нас неподалеку на скамейке. Мы уже заплатили и возвращаемся, как вдруг я вижу, что с другой стороны к моей жене идет какая-то женщина. Нахмурившись, беру Валентину за руку и спешу туда, разобраться, что происходит.

– Эмилия! – восклицает женщина, и я цепенею.

Но Кассандра смотрит на нее с недоумением:

– Простите?

– Эмилия, это же я, Рина. С работы.

Я внимательно смотрю на Кассандру, не мелькнет ли у нее в глазах искра узнавания, но она лишь качает головой:

– Простите, наверное, вы меня с кем-то перепутали. Меня зовут Кассандра.

Женщина хочет сказать что-то еще, но останавливается:

– Я ошиблась. Приняла вас за женщину, с которой работала в музее.

Прищурившись, она изучает лицо Кассандры:

– Вы уверены… А, нет, ничего. Простите, что побеспокоила.

И она уходит, явно сбитая с толку.

Я рад, что Кассандра не узнала женщину, но все равно встревожен. Кассандра неподвижно смотрит ей вслед. Потом поворачивается ко мне с выражением замешательства на лице:

– Очень странно. Наверное, перепутала меня с кем-то.

Не успеваю ответить, как к ней подбегает Валентина:

– Мама, вот твое мороженое.