Незнакомка в зеркале

Лизетт открыла багажник, отбросив параноидальные мысли, и уныло подняла пакет с продуктами – мороженое явно подтаяло. Невозможно больше здесь торчать и невозможно покинуть эту стоянку в ближайшее время. Курица тоже наверняка потекла. В багажнике царила чертова жара, не хватало еще, чтобы все протухло. Надо избавиться от съестного как можно скорее.

Лизетт подошла к мусорному контейнеру, с сумочкой на плече и пакетом с продуктами – испорченными – в руке. Что там бессмысленные траты! Теперь придется ждать еще неделю, чтобы узнать, любит ли она мороженое из йогурта с черникой и гранатом, но будь она проклята, если раньше следующей субботы наведается в продуктовый магазин. Лизетт едва не рассмеялась. Судя по всему, она явно сходит с ума – или нет? – а беспокоится о мороженом.

И вдруг ощутила присутствие девочки, задолго до того, как ребенок открыл рот.

– Если вы здесь не живете – а вы здесь не живете, – то не имеете права использовать наши мусорные контейнеры. Я здесь всех знаю, так что не врите.

Сдерживая невольный вздох, Лизетт повернулась к девчушке, опасливо державшейся на расстоянии. Лет двенадцать, наверное, тощая, тонкие светлые волосы под выцветшей синей бейсболкой, голубые глаза, хорошая фигурка. Когда-нибудь станет настоящей красавицей, если ничего не натворит с лицом.

– Ясно, – кивнула Лизетт и подняла пакет. – Нравится мороженое с черникой? Правда, чуть подтаявшее.

Девочка прищурилась. Совсем юная, а взгляд уже подозрительный.

– Не знаю. Никогда не пробовала.

– Так же как и я, но выглядело заманчиво. Давай меняться? Мое мороженое и курица на твою бейсболку.

Головной убор скроет волосы, замаскирует лицо, когда она наконец-таки покинет это место. Подобная предосторожность, вероятно, пример бесполезности, но что-то надо предпринять.

– Я не идиотка, – вспылила девочка и нахмурилась. – Там яд? Наркотики?

– Конечно нет, – возмутилась Лизетт. – Просто, судя по всему, домой попаду не скоро, а выбрасывать жалко.

– Но вы несли пакет к мусорке. Зачем мне отдавать бейсболку за тухлятину?

Хороший вопрос. По крайней мере мисс Бдительность больше не обвиняет в попытке отравить первого встреченного ребенка.

– Отлично. Даю двадцатку за твою кепку.

– Договорились, – быстро согласилась девочка, удивленно распахнув глаза.

– Меня зовут Лиззи, – сообщила Лизетт, поставила пакет и полезла в сумочку за деньгами. – А тебя?

– Меня учили не сообщать незнакомцам свое имя.

– Какая ж я незнакомка? Я - хорошая знакомая, которая собирается серьезно переплатить за твою потрепанную кепку.

– Мэдисон, – улыбнулась юная собеседница.

– Кто-нибудь зовет тебя Мэдди?

– Нет, – отрицательно качнула головой Мэдисон и нахмурилась, давая понять, что не переживает по этому поводу, потом сняла бейсболку, и обмен состоялся.

Взяв пакет, Лизетт повернулась и подняла его над мусорным контейнером.

– Эй! – возмущенно воскликнула Мэдисон. – Там ведь мороженое!

– Ты же не стала меняться, а продала мне свою кепку. Хочешь мороженого – придется сделать для меня кое-что еще.

– Не собираюсь копаться в мусоре.

– Отлично. Хочешь заработать еще двадцатку?

– Делать-то что? Ты не извращенка, случайно? Одежду снимать не буду.

– Слава Богу. Всего лишь помоги мне с автомобилем.

– Не умею чинить машины.

– И не надо. Тачку всего лишь требуется замаскировать.

Пару часов спустя, когда темнота окутала город, Лизетт уложила волосы под бейсболку и села за руль. Нет никаких сомнений – она вышла далеко за рамки обычной осторожности и вплотную приблизилась к краю явного безумия, но почему-то искренне веселилась. Глядя на старания Мэдисон, даже смеялась. Колпаки были сняты, приличная порция грязи залепила не только номерной знак, но и бамперы, и шины.

Чистенький, как картинка, «камри» теперь не узнать. На капоте красовалась наклейка, призывающая дочь занять место на доске почета местной средней школы, а почти всамделишная гавайская танцовщица энергично раскачивалась в такт движению на приборной панели. Мэдисон даже раздобыла клейкую ленту, которой и залепила левое пассажирское окно, словно прикрывая разбитое стекло. Если тот парень из серого седана или кто-либо другой выслеживающий ее прежний автомобиль, все еще там, высматривают и ждут, то ни за что не узнают ни ее саму, ни преображенную тачку.

Немного грустно, что никто не пришел проведать Мэдисон за все это время, оказывается, ее мама возвращается с работы после девяти, поэтому девчонка может портить чужие машины сколько влезет, ни один взрослый не подойдет и не поинтересуется, чем она тут занимается.

– Эй! – окликнула Мэдисон, когда Лизетт завела двигатель. Та опустила стекло, и девчушка сунулась в окно. – Не мое это дело, так что можешь не отвечать, если не хочешь… ты от кого-то убегаешь, да?

Лизетт посмотрела на нее из-под козырька бейсболки и криво усмехнулась:

– Солнышко, если бы я знала…

Глава 10

– Эл.