Незнакомцы на Монтегю-стрит

Джулия закрыла глаза. Я обратила внимание на то, каким поверхностным было ее дыхание.

– Думаю, мы скоро узнаем наверняка. На прошлой неделе у меня взяли анализ ДНК.

Я не сводила с нее глаз:

– Если одно из тел не принадлежит Уильяму, то почему они не хотят, чтобы вы отдали землю под застройку?

– Мой отец не хотел, чтобы нашей семьи коснулся скандал – независимо от того, чьи это тела. Честь семьи всегда была для него превыше всего. – Она поморщилась, и ее старческое лицо перекосила уродливая гримаса. – Вот почему я всегда точно знала, как причинить ему боль.

Она сурово поджала губы. Я опустилась на колени рядом с ее кроватью, чтобы посмотреть ей в лицо.

– Вот почему вам нужно прощение Уильяма? – тихо спросила я.

Она отпрянула от меня:

– Почему вы задаете мне все эти вопросы? Я ничего не знаю!

Разозлившись, я усилием воли заставила себя заговорить спокойно:

– Потому что ваш брат и отец используют Нолу, чтобы выплеснуть свой гнев, и этому безобразию пора положить конец. Немедленно. Я также могу предположить, что вы хотели бы обрести некоторое подобие покоя. И единственный способ это сделать – это узнать, что удерживает их души на земле. – Я наклонилась к ней ближе и, когда она снова отпрянула от меня, испытала легкое злорадство. – Так зачем вам нужно прощение Уильяма?

Она закрыла глаза, и ее кулаки медленно разжались, словно она сбросила давнее тяжелое бремя.

– Потому что я сказала отцу то, чего не должна была говорить. – Она открыла глаза, но устремила взгляд куда-то за мою спину, видя то, чего я видеть не могла.

Я ждала, не говоря ни слова, боясь, что она больше ничего не добавит. Джулия перевела взгляд на Нолу, затем снова на меня:

– Я не могу… Я не могу вам сказать.

Я подалась вперед и очень тихо сказала:

– Если бы речь шла только о вас и вашей семье, я бы тотчас ушла. Но увы. Нола стала невинной жертвой их злобы, что означает, что и она, и я теперь вовлечены в эту историю. Так что, боюсь, нам придется сидеть здесь до той минуты, когда вы скажете нам правду, сколь болезненной бы та для вас ни была. – Я коснулась ее руки и чуть мягче добавила: – Вам ведь тоже нужен покой. Так дайте же мне помочь вам его обрести.

Она снова закрыла глаза и судорожно вздохнула. Какое-то время она молчала, и я уже начала волноваться, что Ди вернется раньше, чем я узнаю секрет, который Джулия Маниго хранила несколько десятилетий. Наконец едва слышно, что мне пришлось наклониться к ней, чтобы расслышать ее слова, она сказала:

– Я сказала отцу, что Уильям любит наряжаться в платья нашей матери и появляться в таком виде на публике. – Она отвернулась. Я так и не поняла, чего она стеснялась больше – того, что выдала тайну Уильяма, или того, что он делал. – Он всегда старался посещать места, где его не узнают. Но я знала… знала долгие годы. Я была наблюдательная и всегда все замечала.

Она пристально посмотрела на меня, ожидая моей реакции. Я постаралась сохранить бесстрастное лицо.

– Почему вы так долго ждали, прежде чем рассказали отцу секрет Уильяма?

Ее грудь поднялась и снова опала в очередном неглубоком вздохе.

– Потому что мой отец составил завещание и отписал все – бизнес, имущество, все-все – Уильяму. Уильяму! Который мог читать наизусть страницы стихов, но был не в состоянии решить самую простую школьную задачку. Я была умной, практичной, наделена здравым смыслом. Я могла бы построить финансовую империю, если бы только отец не видел во мне лишь женщину. Я думала, что, имея рядом с собой Джонатана, я возьму бразды правления семейным делом в свои руки, а Уильям пусть делает все, что ему заблагорассудится. Таким образом мы все будем счастливы. Я хотела, чтобы мой отец это понял.

К глазам Джулии подступили слезы, и я ощутила тяжесть вины, которую она более семидесяти лет несла на своих плечах.

– Вот почему они повздорили в тот вечер, – сказала я. – Вот почему ваш отец убил его.

Я ждала реакцию Джулии. Хотелось понять, приблизилась ли я к истине. Но она взволнованно покачала головой:

– Но у меня сохранилась записка от Уильяма. Мой отец его не убивал. – Ее голос звенел отчаянием, как будто она хотела, чтобы я согласилась с ее правдой. Вспомнив слова ее брата, я решила, пусть истина будет такой, какой она хочет ее видеть. Она считает это доказательством невиновности там, где ее нет. Ладно, пусть верит.

– Если на старой плантации похоронено тело Уильяма, скажите, кем, по-вашему, может быть другой мужчина? – спросила я.

Джулия покачала головой:

– Я не знаю. Прошу вас. Довольно. – Ее рука потянулась к моей, и я взяла ее.

Я погладила ее по руке, пытаясь успокоить:

– Я сделаю все, что смогу. Сейчас они оба очень сердиты… не знаю, согласятся ли они говорить со мной, но я попробую.

Она сжала мою руку:

– Спасибо.

Она опустила мою руку и потянулась к Ноле. Та встала и подошла ближе.

– Извини, если мои родственники досаждают тебе. Ты молодая и сильная. Сражайся с ними.

Нола кивнула:

– Постараюсь.

Джулия пристально посмотрела на нее:

– Как прошло твое выступление на вечеринке? Жаль, что меня там не было.

– Думаю, что нормально. Людям, похоже, понравилось.