Незнакомцы на Монтегю-стрит

– Нолу? Зачем она им?

Мать пристально посмотрела мне в глаза:

– Потому что она уязвима. – Она устало откинулась на спинку стула. – Нола сказала мне, что во сне приходила ее мать и прогнала их.

– Как ангел-хранитель, – тихо сказала я. – Я сказала Ноле, что, возможно, именно поэтому Бонни все еще здесь. Чтобы присматривать за ней. Думаю, когда я это сказала, Ноле стало легче. – Вспомнив свое недавнее посещение кладбища и фото, которое мне показала девочка-подросток, я рассказала о них матери. – Она защищала меня от Гарольда, но я не знаю почему. Нолы даже не было со мной рядом.

Мать поерзала на стуле, как будто ее что-то встревожило.

– Это точно была Бонни?

Я кивнула:

– Точно. Я видела ее достаточно часто рядом с Нолой. Так что да, это была она.

– Похоже, рядом с тобой она испытывает материнские чувства, но по какой причине, я даже ума не приложу.

Мать продолжала в упор разглядывать меня. Я даже почувствовала себя неловко.

– Тогда почему они приходят во сне к тебе и Ноле, а не ко мне?

– Они пытаются отпугнуть нас.

– От чего? – спросила я, бросив пакет на стол – не хотела прикасаться к нему дольше, чем то было необходимо.

– Они знают, что ты самая сильная, что ты можешь разыскать Энн и изолировать ее, найти то, что они всеми силами пытаются скрыть. Похоже, они считают, что мы с Нолой остановим тебя.

Останови ее.

– Так вот что означали слова на сгоревшей ковровой дорожке и начертанные на стене Нолы? Как ты думаешь?

Мать покачала головой:

– Не знаю почему, но я так не думаю. В конце концов, ты пока не сделала ничего такого, чтобы они видели в тебе реальную угрозу. Думаю, происшедшее на кладбище – это скорее случайность, нежели нечто большее.

– Скажу честно, они убедили меня прекратить любые попытки. И если бы этот кукольный домик не нравился Ноле так сильно, я бы предложила вернуть его Амелии, чтобы она продала его, и поставить на этой истории точку.

Мать глубоко вздохнула:

– С этим кукольным домиком связаны несколько очень несчастных духов, Мелли. И есть крайне несчастная женщина, которая все еще жива и хочет поговорить со своим братом. Мы можем им помочь. Скажи, разве ты не чувствуешь себя хотя бы немного обязанной?

Мое твердое «нет» застыло на моих губах, словно, произнеси его вслух, я бы выставила себя лгуньей. Но тут мне в голову пришла другая мысль:

– Почему Нола не рассказала мне о своих снах?

– Потому что, – сказала мать, едва заметно улыбнувшись, – если ты прогонишь семью Маниго, то, скорее всего, прогонишь и ее мать. А Ноле приятно, что та еще здесь.

– И это проблема? Быть рядом с любимым человеком?

– У меня нет ответа, Мелли. Не забывай, для того дела, которое мы делаем, нет никаких учебников. Но, судя по моему опыту, остаются только те духи, которым что-то не дает покоя, но, как только они получают ответы на интересующие их вопросы, они внезапно видят свет и следуют за ним. Бродить по миру живых – это временное состояние, мешающее им переступить границу между жизнью и смертью.

Солнце опустилось еще ниже. Я смиренно вздохнула:

– Ты поможешь мне вступить в контакт с Уильямом? Если мы сумеем отпугнуть Гарольда, возможно, он передаст нам сообщение для Джулии.

– Я тоже думала об этом, так как связаться с Энн не получилось.

Я встала и взяла пакет с игрушечными фигурками.

– Надень перчатки. Твоя попытка общаться с Энн уже ослабила тебя. Ты не готова к разговору с Уильямом. Давай я попробую сама… а ты просто будешь со мной в комнате. Я не такая сильная.

Мать безропотно надела перчатки и, опершись на стол, поднялась со стула.

– Желаю удачи, – сказала она. Ее голос звучал гораздо увереннее, чем ее внешний облик.

Мы включили свет в зале, а все остальное оставили в темноте. Судя по тем фильмам о призраках, которые я видела по телевизору, Голливуд считал, что призраки в большинстве своем предпочитают темноту. Думаю, это имело смысл. Когда-то они были живыми людьми, а большинству людей, которых я знала, не нравился яркий дневной свет, выставляющий напоказ все их пороки и недостатки. Вряд ли мертвые сильно отличаются от них в том, что касается света, а их самый очевидный недостаток – неспособность умереть полностью.

Мы медленно вошли в гостиную, Генерал Ли побежал следом за нами. Толстый обюссонский ковер приглушал наши шаги. Сквозь витраж в комнату проникал свет уличных фонарей, отбрасывая на стены и мебель цветные пятна. А вот кукольный домик, теперь отодвинутый к дальней стене, оставался в темноте, занимая свое собственное черное пространство.

– Достань из пакета Уильяма, – велела мне мать. – Затем сложи верх и поставь пакет с остальными на столе в коридоре.

Я отнесла пакет обратно в коридор, чтобы лучше рассмотреть фигурки. Заглянув внутрь, я была готова поклясться, что Гарольд сердито посмотрел на меня. Быстро найдя Уильяма, я вытащила его из пакета, одной рукой скатала бумажный верх и поставила пакет на чиппендейловский столик.