Незнакомцы на мосту

Наша позиция заключалась в том, чтобы, не вступая с Хэйханеном в спор там, где возможно, требовать от него конкретности, дабы потом уточнить его объяснения в процессе перекрестного допроса. Очень многие из его утверждений были расплывчаты и не подкреплялись твердо установленными фактическими данными — датами, указанием времени, точного местонахождения и конкретных лиц.

Например, Хэйханен показал, что вскоре после приезда в Соединенные Штаты он доложил о готовности приступить к организации своего «прикрытия» и попросил передать ему деньги. Ему ответили, что еще рано обсуждать «подобные дела». (Позднее Хэйханен получил три тысячи долларов через тайник в Форт-Трайон-парке.)

Донован. Ваша честь, не можем ли мы услышать от него более точные показания: когда он получил такой ответ, каким образом и прочее — вместо того чтобы оставлять в протоколе это заявление в его теперешней форме?

Судья Байерс. А вы не думаете, что нам с вами следовало бы быть более терпеливыми и позволить мистеру Томпкинсу продолжать допрос? Я уверен, что он будет терпелив и не станет мешать, когда вы будете проводить перекрестный допрос.

Донован. Я пытаюсь быть очень терпеливым, ваша честь.

Томпкинс. Не могли бы вы напрячь свою память и точнее припомнить дату отправки вами этого сообщения?

Ответ. Я отправил это сообщение в конце ноября или в первой половине декабря 1952 года.

Вопрос. Это было сделано через тайник в Форт-Трайон-парке или через тайник на Джером-авеню?

Ответ. Насколько я помню — через тайник в Форт-Трай-он-парке.

Томпкинс. Насколько я помню, вы сказали, что Джером… что тайник номер три находился на Джером-авеню. Но ведь на самом деле тайник номер три находился в Форт-Трай-он-парке, не так ли?

Хэйханен. Да, тайник номер три находился в Форт-Трайон-парке, а не на Джером-авеню.

Томпкинс. На Джером-авеню находился тайник номер один?

Судья Байерс (перебивая). Через какой тайник вы отправили это первое сообщение? По-моему, вы уже давали показания на сей счет.

Хэйханен. Разрешите мне подумать, ваша честь.

Донован. Он уже показывал и так, и эдак, ваша честь…

Хэйханен. Я могу…

Томпкинс. Одну минуту…

Судья Байерс. Трудно слушать более двух лиц одновременно.

Хэйханен. В конце-то концов, ведь прошло пять лет, почти пять лет, и я не могу помнить точно, в какой тайник я закладывал то или иное сообщение. Это мог быть тайник номер один на Джером-авеню или тайник номер три в Форт-Трайон-парке. Я не помню точно, через какой именно тайник я послал то сообщение. Суть в том, что оно было отправлено через один из тайников.

Донован. Я возражаю, ваша честь, против этих показаний, если свидетель не назовет точно, в каком именно тайнике он его оставил.

(Как раз в это время под окнами здания бруклинского суда прогрохотал городской автобус.)

Судья Байерс. А вы знаете, мистер Донован, этот автобус немного громче вас. Я вас не слышал.

Донован. Я сказал, ваша честь, что возражаю против внесения в протокол сведений о содержании любого такого сообщения во всех случаях, когда свидетель не может точно сказать, куда оно было им помещено.

Судья Байерс. Свидетель показал, что это был или тот, или другой тайник. Присяжные будут знать, как им относиться к этим показаниями. Если вы внесете такое возражение, я его отклоню.

Давая показания, Хэйханен неоднократно заявлял, что он встречался с «советскими должностными лицами», что он поддерживал связь с этими «должностными лицами». Когда выяснилось, что прежними тайниками больше не следует пользоваться, описание новых тайников ему дали «советские должностные лица». После того как я высказал предположение, что мы имеем право знать, кто эти лица, судья вновь посоветовал мне набраться терпения, так как обвинение «подойдет к этим фактам».

Судья Байерс. Лучше не будем мешать мистеру Томпкинсу. Он может задать этот вопрос. Я говорю лишь о том, что, если вы дадите мистеру Томпкинсу возможность, не исключено, что он воспользуется ею.

Обвинение приняло этот намек.

Вопрос. Мистер Хэйханен, может быть, вы скажете, кто были эти советские должностные лица, на которых вы ссылались в своих показаниях?

Ответ. Я знаю одно советское должностное лицо, с которым был связан и которое разговаривало… несколько раз разговаривало со мной о разведывательной работе.

Судья. Кого именно вы знаете? Как его фамилия?

Хэйханен. Свирин.

Прокурор, не удовлетворенный тем, что была упомянута фамилия только одного должностного лица, продолжал спрашивать.

Вопрос. Когда вы говорите о связи с советскими должностными лицами, о получении и отправке сообщений через тайники, кого именно вы имеете в виду? Полагаю, вы назвали их советскими должностными лицами?

Ответ. Да.

Вопрос. Кого вы так называете?

Ответ. Я уже объяснил, что имею в виду лиц, приезжающих сюда с советскими паспортами, советских граждан.