Незримая битва сверхдержав

Осенью 1948 года скрытое наблюдение, установленное за родной сестрой Рудольфа Гесса, сообщает о странной встрече на набережной в центре Мюнхена. Из остановившейся машины к женщине вышел человек с глубоким шрамом на лице и поклонился, по-военному щелкнул каблуками. Позже по описанию в нем опознают знаменитого диверсанта Отто Скорцени. Содержание этой встречи станет известно из личной переписки сестры Рудольфа Гесса.

Возможно ли, что кто-то действительно смотрел прямую трансляцию агонии Третьего рейха. Но кто и каким образом? Мир еще не знал портативных камер такого качества. Такой техники не было даже у военных и разведки.

«Отто дал себе слово чести освободить Рудольфа и попросил отдать ему тибетские игрушки моих детей. Особенно важна трубка с глазом, чтобы незаметно провести съемку внутреннего двора тюрьмы. «Тибетские игрушки». Как много они могли бы дать моей Германии. Если бы все пошло тогда по-другому».

Берлин. 1936 год. Первая прямая трансляция Олимпийских игр, которую принимали серийные немецкие телеприемники «Телефункен Ф‑3».

У Брэдбери есть рассказ про то, что инопланетяне принимают сигнал с Земли, и первое, по каким съемкам они судят о земной цивилизации, это появление Гитлера. Потому что в 36-м году к Олимпиаде его снимали для телевидения, и это был первый сигнал, ушедший в эфир. На самом деле, первой говорящей головой был не Гитлер, а один из геббельсовских чиновников, Ойген Хадамовски. Он был шефом службы радио, «радиофюрер». За год до Олимпиады, в 1935 году он выступил в прямом эфире и сообщил немцам о появлении новой технологии — телевидения.

Однако после того, как «радиофюрер» объявил немцам о начале телевизионной эры, от короткого замыкания полностью выгорел передатчик. А во время берлинской Олимпиады трансляция футбольного матча Германия — Италия сорвалась из-за плохой погоды: слабый сигнал не смог пробиться через низкую облачность. И тем не менее в 1930-е годы в Европе и Америке телевидение переживало настоящий бум. Компании вкладывали миллионы в усовершенствование нового чуда техники. Газетная телепрограмма тех лет зазывала: «Смотрите! Смотрите! На волне 56,6 метра будет передаваться изображение живого лица или фотографии». И первые телезрители, собиравшиеся перед громоздким приемником, заворожено смотрели, как на крохотном экране возникало расплывчатое изображение лица. Человек поворачивал голову справа налево, слева направо. Затем появлялся другой телегерой, который снимал и надевал очки. Звук передавался отдельно по радиоприемнику. Но уже тогда в этом расплывчатом изображении непревзойденный мастер пропаганды Йозеф Геббельс сумел разглядеть нечто большее.

Судя по рассекреченной переписке, на следующий год после берлинской Олимпиады жена Геббельса Магда обращается к сестре Рудольфа Гесса с идеей специальной телепрограммы для домохозяек. Предполагалось создать при новых прачечных специальные комнаты, где истинные арийки могли бы собраться у телефункена: смотреть, общаться, обсуждать увиденное. Средства выделяло Министерство пропаганды.

Но идея телевидения для домохозяек умерла, едва родившись. Причина — техническое несовершенство. Представим телепередачу тех лет. В студии от прожекторов температура доходит до 35 градусов. Для получения мало-мальски различимой картинки требовалось огромное количество света. Гигантская неподвижная камера направлена на большое зеркало, в котором ассистент ловит отражение актера. Снимать впрямую не получается. При малейшем движении актер сразу вываливается из кадра. И все это ради грубого изображения размером три на четыре сантиметра. Чтобы добиться изображения, сравнимого с современным, пришлось бы простроить телекамеру размером с десятиэтажный дом. Судя по сохранившейся переписке, сестра Рудольфа Гесса скептически отнеслась к идее Геббельса.

«Женщины охотнее станут слушать радио или пойдут в кино. Эти телефункены — такое убожество! Да и смотреть по ним нечего. А Йозеф уже говорит о телеприемниках как о некоем секретном оружии национал-социалистической партии».

Война за подсознание

Как же было дело с теми кадрами, которые всего через пару лет снял племянник Рудольфа Гесса в самой гуще мальчишеской драки? В чем разгадка этого невероятного технологического скачка? Откуда у ребенка из семьи партийного бонзы могла появиться портативная камера? В своих воспоминаниях сестра Рудольфа Гесса пишет, что все началось весной 1939-го.

«Рудольф сказал мне, что у меня и детей будет новый телохранитель. Называть его я смогу просто — сахиб».