Незримая паутина

Опперпут руководит террором

Жаждавшую действий Марию Захарченко Опперпут увлек своими столь смелыми предложениями. Семена его идей падали на почву, хорошо удобренную ненавистью к коммунистам и саморазоблачением «Треста».

Кутепов нисколько не возражал против немедленных террористических актов. Но для проверки искренности Опперпута он поставил обязательным условием его собственное участие в терроре.

— Верите ли вы Опперпуту? — спросил Марию Ларионов.

— Знаете, и да, и нет… Во всяком случае, не на все сто процентов, — ответила она после краткого раздумья.

— Так как же вы решаетесь с ним идти?

— А что же делать? Ведь только он может помочь в моем плане…

— Ну, а если?

— Тогда умрем вместе. Я его предупредила, что пристрелю при первом же подозрении. Будет у меня все время на мушке… Да и должен же он доказать на деле, что честно и бескорыстно перешел в белый лагерь.

Вскоре Мария посвятила Ларионова в свои планы:

— Влезу в самое осиное гнездо. В один из переулков на Лубянке выходит черный ход дома с частными квартирами крупнейших работников ИНО и КРО ОГПУ. Ночью мы войдем. Опперпут должен покончить со сторожем, а после этого положим на площадке лестницы сильную бомбу с химическим взрывателем и зажигательные снаряды. Все взлетит на воздух и запылает. Сами удерем в Польшу. Тем временем вы в Питере пустите на воздух какой-нибудь пленум или партклуб.

Опперпут, знавший входы и выходы на Лубянке, внушил Марии заманчивый план. И в том же письме Кутепову он указал

«список ушедших людей, их клички для Вас и для меня:

Ринг — Грачев — Валин Карл

Шульц М. — Диков Андрей — Вескеч Ольга

Сельский — Сомов Александр

Ларионов — Викторов Федор — Вреде Виктор

Мономахов — Лихачев Дмитрий — Линбек

Соловьев — Ломов Сергей — Левашов

Готовящиеся к отправке (проверьте с Жуковым):

Каринский — Тарасов Антон — Тверин

Андреев — Алексеев Кирилл — Асеев

Шульц Г. — Жуков Иван — Бекер Иван».

* * *

Еще до появления Опперпута в Финляндии в Гельсингфорс из Болгарии приехал В. А. Ларионов. Он собирал вокруг себя активно настроенных молодых людей, окончивших здешние русские гимназии.

22-летний Юрий Сергеевич Петерс, сын инженера, служившего у большевиков в Петрограде, порвал с отцом, когда ему исполнилось 16 лет. В гимназии св. Алексия в Перкиярви он увлекся белыми идеями. Вдумчивый и серьезный, храбрый и мужественный, с легким сердцем он присоединился к СНТ.

Его одноклассник 23-летний Александр Александрович Сольский, сын офицера лейб-гвардии Саперного батальона, воспитанный семьей и школой в духе беззаветного патриотизма, с радостью вступил в террористическое подполье.

20-летний Сергей Владимирович Соловьев, сын полковника царской армии, учился в Гельсингфорсской гимназии. Мужественный и волевой, был он прекрасным спортсменом — качества нужные в опасном деле террора.

Его одноклассник Дмитрий Мономахов, богатырского сложения, тоже отличный спортсмен, с большим самообладанием и крепкими нервами — как раз то, что нужно террористу.

Встреча с Марией Захарченко и беседы с нею произвели на молодых людей потрясающее впечатление. Их поразила и взволновала 33-летняя волевая женщина, полная энергии и решимости, убежденная в правоте избранного опасного пути. С нею они были готовы идти и в огонь, и в воду.

Молодые смельчаки очень понравились Марии. С каждым она беседовала, к каждому присматривалась, стараясь определить их способности и характер. Но Сольский, назначенный в ее тройку, ей показался нервным и застенчивым.

— Дайте мне кого-нибудь другого, более крепкого физически, — сказала она Ларионову.

Выбор пал на Петерса, красивого, веселого, уже не раз бегавшего на лыжах из Териок в Петроград с поручениями от белой организации.

Приближался день отправки в опасный поход. Занятая последними приготовлениями, Захарченко хлопотала целыми днями. Излучая энергию и боевой пафос, она заражала своих боевиков решимостью и верой в конечный успех борьбы с коммунизмом.

Боевики Кутепова проживали в Пакенкюле, рабочем районе Гельсингфорса. Готовились к походу. Под руководством Радковича практиковались в стрельбе из револьверов, метали бомбы, начиненные песком вместо мелинита.

Опперпут спокойно и внимательно следил за приготовлениями. На его лице нельзя было прочесть истинных чувств и намерений. Когда нужно, поддакивал, а то и авторитетно советовал. Накануне похода он просил Марию собрать всю боевую организацию. Пришли Радкович, Ларионов, Петерс, Соловьев, Мономахов, Болмасов, Шорин и другие. Обратившись к боевикам с краткой речью, он заклинал их ни при каких обстоятельствах не сдаваться властям живыми: