Незримая связь

– Хорошо, Влада, – устало сказал горец. – Я не могу тебе отказать. Кто бы ни был этот человек, пусть он уйдет отсюда излеченным.

Тибетец внимательно взглянул на меня и со значением повторил:

– Ра ма да са, са сей су хонг.

Но если после моих слов ничего в природе вокруг не изменилось, сейчас подул ветер, солнце на долю секунды скрылось за тучей и немедленно явилось вновь.

– Я выполнил твою просьбу, Влада, – проговорил Цирин. – Но и ты не забывай, что принадлежишь мне. И наше предназначение – быть вместе. Только не сейчас. Позже.

…Таня – она не сводила с рассказчицы глаз – воскликнула:

– Ничего себе! А ваш Гриша не забеспокоился? Не спрашивал – что за парень, почему вы с ним говорите?

– Не спрашивал, – помотала головой Влада. – Я так поняла, он его просто не видел, хотя и находился максимум в десяти шагах. И никто из группы не видел. Мне и самой показалось, что Цирин – после того, как мы поговорили, – не ушел, а будто в воздухе растаял…

А мы благополучно вернулись сначала в Дарчен, потом в Москву. Гриша, упрямец, – в голосе женщины прозвучала неприкрытая нежность – первый раз побежал напиваться еще в Катманду. Не вышло. Точнее – не пошло. Он удивился – но решил не сдаваться. Однако – сколько ни брался за бутылку – не мог сделать ни глотка. Говорил: просто не нравится. В сто раз хуже детского кошмара – молока с пенками.

Я долго не могла поверить в свое счастье. Но ритуал работал! Работал железно! И началась у нас с Гришкой новая, замечательная, очень счастливая жизнь. Что это были за пять лет! Профессиональный успех, нежность, путешествия, громадье планов. Я сначала очень боялась двух вещей: что Григорий все же запьет. Или что Цирин сдержит свое слово, явится за мной. Но время летело, и я расслабилась. Гриша держался. А насчет горца я себя уверила: никогда он не приедет! Он ведь ни фамилии моей не знал, ни телефона. Да и вообще невозможно представить, что тибетский шерп вдруг отправится в Москву делать предложение русской!

Влада судорожно сглотнула:

– Но два месяца назад… в очень важный для меня день… Видите ли, Таня, мы с Григорием, хотя жили вместе очень давно, официально расписаны не были. Он в загс не предлагал, а я, гордая, не настаивала. Любовь, считала, никакими штампами не скрепишь. Однако когда Гриша, совершенно неожиданно в будний день, после ужина, предложил: «Выходи за меня замуж!» – счастлива была, как девочка. Бросилась к нему на шею, заверещала: «Да, да!»

«Давай завтра с утра заявление и подадим, – предложил он. – Загсы, кажется, с девяти работают. Прямо к открытию поедем».

А у меня – как раз на девять – была назначена важная встреча в офисе.

Потому договорились, что он ко мне в оздоровительный центр к одиннадцати подъедет и мы отправимся.

Эх, знала бы я… – горько произнесла Влада. – Хотя все равно бы ничего изменить не смогла. Судьба…

Она прикрыла глаза, помолчала. Потом заговорила торопливо:

– Без десяти одиннадцать в мой кабинет постучала перепуганная администратор с рецепции: «У нас проблема!» Я, конечно, тут же кинулась в холл – и едва чувств не лишилась. На белом диване во всех своих нелепых одеждах развалился… Цирин. Увидел меня, бросился навстречу. Изрек радостно:

– Влада! Вот и я! Я сдержал свое слово. Приехал за тобой.

Администраторши – они у меня со знанием английского – рты поразевали, я что-то промямлила: мол, тоже рада тебя видеть… И в этот момент входит Гриша. В костюме. С букетом.

На Цирина – ноль внимания. Вручает мне цветы, обнимает, торопит:

– Ты освободилась? Пошли быстрей!

Гость мой, вижу, бледнеет. Я бормочу:

– Гришенька, ты можешь подождать у меня в кабинете буквально пару минут? Мне с новым массажистом надо условия обсудить.

А Цирин слушает так внимательно, будто по-русски понимает. Приближается к Грише. Сверлит его взглядом. Я понимаю: узнает моего «брата».

Григорий озадачен. Бормочет:

– Это еще что за чучело?

Цирин же торжественно, громко заявляет:

– Я хочу объявить во всеуслышание. Влада, твое терпение вознаграждено. И с сегодняшнего дня мы с тобой больше никогда не расстанемся.

Гриша – естественно, английский он понимает – смотрит недоуменно:

– Что он несет?

Я буквально выталкиваю его из холла:

– Гриша, я все тебе объясню. Чуть позже.

Но тот, упрямец, не уходит. Требовательно бросает Цирину:

– Что тебе от нее нужно?

А «принц» мой уверенно заявляет:

– Мне нужно, чтобы ты ушел. Эта женщина, Влада, по воле богов принадлежит мне.

Гриша оборачивается:

– Мне самому этого сумасшедшего вышвырнуть? Или охрану позовешь?

Но Цирин будто не слышит угрозы в Гришином голосе, он по-прежнему беспечно улыбается, говорит гордо:

– Я построил для нас с тобой дом, Влада. Там, в Тибете. В горах, где мы с тобой были так счастливы! Будь его хозяйкой!

– Ого, – иронически поднимает бровь Гриша. – Похоже, я со своим предложением опоздал.

И я, наконец, взрываюсь:

– Да что ты обращаешь внимание! Мало ли кругом идиотов! Я тебя прошу: подожди меня в кабинете, и через пять минут его здесь не будет!!!

Цирин же – возможно, он не понимал слов, но интонацию улавливал прекрасно – печально произнес:

– Я вижу, ты не рада мне, Влада?