Незримая война

Командиром на «Варяге» был Юрий Петрович Квятковский, начальник Разведывательного управления Главного штаба ВМФ в 1987–1992 годах: «Когда задача была выполнена, подводная лодка вернулась на базу, в Гремиху. Через день собрались у меня дома командиры отпраздновать счастливое возвращение. Я говорю: «Ребята, был такой случай. Стыдно признаться, но он действительно произвел гнетущее впечатление, даже вызвал чувство страха». Тут Виктор Кулаков, командир подводной лодки, который ходил передо мной в январе на этот рубеж, говорит: «Юра, я точно так же, один в один, в этом же месте видел то же самое. Как и ты, делал попытки подойти, разобраться, посмотреть. Потом махнул рукой, погрузился и ушел. И естественно, тоже никуда ничего не записал». Но тогда еще директив никаких не было. Докладывать о неопознанном объекте не надо было».

Конечно, была веская причина, по которой моряки не спешили докладывать о подобных встречах. Дело в том, что в некоторых случаях приборы просто ничего не фиксировали. То есть радары показывали, что на десятки километров горизонт чист, а команда наблюдала рядом с судном яркие огненные шары, треугольники. Иногда это и вовсе были объекты в виде летательных аппаратов непонятного происхождения.

Эти разные случаи, которые происходили в разных точках Мирового океана, объединяет один довольно странный факт. Практически все моряки, наблюдавшие появление неопознанных летающих или подводных объектов, отмечают, что в тот момент начинали внезапно испытывать психологический дискомфорт, непонятный страх, многие чувствовали сильную головную боль и общее недомогание.

Но! Говорить о том, что кто-то где-то в открытом море видел какой-то непонятный объект и при этом у него разболелась голова, было просто небезопасно. За такие разговоры военный моряк мог лишиться должности и в психушку угодить. Поэтому, конечно, люди делились между собой информацией, но делали это только в узком кругу.

«…До меня регулярно доходила информация о том, что кто-то где-то что-то видел, – продолжил рассказ Владимир Николаевич Чернавин, – внезапно появляющиеся, внезапно исчезающие и так далее. Таких докладов становилось все больше и больше, и от них уже нельзя было просто отмахнуться. Нужно было как-то реагировать…»

С одной стороны, версия инопланетных пришельцев была слишком экзотической, чтобы ею заниматься всерьез. Но с другой – речь могла идти и о применении противником сверхсекретного оружия с неизвестными науке характеристиками, а это уже угроза национальной безопасности. Тогда и было решено подключить разведку к расследованию всех этих странных фактов.

В результате донесения о подобных случаях оказались на столе начальника разведки Военно-морского флота СССР, вице-адмирала Юрия Васильевича Иванова. И в один из дней 1976 года вице-адмирал пригласил к себе военного подводника, научного руководителя экспедиции на исследовательской подводной лодке «Северянка» Владимира Георгиевича Ажажу. «Вице-адмирал положил передо мной несколько томов донесений о наблюдении неопознанных летающих объектов на флотах и флотилиях. Я прочитал их, и за три часа из обычного человека трансформировался в уфолога. Я понял, что это серьезно и требует глубоких, фундаментальных научных исследований».

К тому времени темой морских НЛО уже занималась группа офицеров Разведуправления.