Николай Непомнящий, автор книги «Тунгусский метеорит»:
В документах удалось найти имя внедренного в состав экспедиции агента: Сергей Темников. В экспедиции он числился рабочим. Регулярно писал доносы, в которых утверждал, что Кулик не по назначению расходует народные средства, собирает какие-то камушки, в бутылки наливает болотную грязь и воду из ручьев и говорит, что она имеет большое значение для советской науки.
Самое невероятное, что в своих регулярных секретных отчетах Темников уверял, что никакого взрыва в тайге вообще не было. И ученые обманывают советских трудящихся.
Виталий Ромейко
: «1928 год. Весна. Кулик уже в третий раз пытался добраться до эпицентра взрыва. Исследователям предстояло на санях отправиться вдоль реки Ангары. Местность становилась все более дикой. Ночи проводили у костра, дрожа от холода. Но когда добрались до крайней обитаемой точки в фактории Ваннавара, возникло неожиданное препятствие. Эвенки наотрез отказались сопровождать экспедицию к месту взрыва. Они верили, что бог огня может опять разгневаться и поразить всех невидимым огнем.
…Я с группой товарищей отправился к той же точке, где остановилась экспедиция Кулика. Эвенки, которые живут здесь сегодня, – потомки тех людей, которые были свидетелями тунгусской катастрофы, или, как они верят, страшной кары бога огня.
Леонид Кулик – первый исследователь тунгусского метеорита
К их стоянке наша группа добиралась на военном вездеходе. Даже этот артиллерийский тягач пришлось переставить на более широкие гусеницы от танка. Иначе не пройти.
Напряжение в наше путешествие вносил молодой водитель тягача. Он вел машину на максимальной скорости, полагаясь на технику. Неожиданно вездеход почти полностью ушел под воду. Нам удалось выбраться через верхний люк и спасти снаряжение. А вот машину без посторонней помощи вытащить было невозможно.
Только на следующий день при помощи трех бульдозеров удалось вытянуть вездеход. Невозможно даже представить, с какими трудностями приходилось сталкиваться экспедиции Леонида Кулика в 30-х годах прошлого века. Видимо, в этих местах был и остается только один транспорт, на котором можно ездить, ничего не опасаясь, – это проверенные многими поколениями эвенков олени.
В своих дневниках Кулик описывает, как с большим трудом смог уговорить одного эвенка стать проводником. От фактории груз везли на лошадях. Повозки с тяжелыми бурильными установками то и дело вязли на узких тропах в непроходимой тайге. Люди страдали от цинги. Карты, взятые в Красноярске, оказались неточными. Все чаще встречались холмы, овраги и мелкие речки, через которые лошади с трудом перетаскивают тяжелый груз. Во время одной переправы Кулик чуть не утонул в ледяной воде.
…Выбравшись из вездехода, мы ощутили под ногами влажную болотистую почву. Идти приходилось, буквально переступая с кочки на кочку.
На сухом пригорке нас ждал Вало, опытный охотник. Его предки пережили тунгусскую катастрофу. На время экспедиции он стал для нас проводником, учителем и помощником в одном лице. Мужчина повел нас в свое стойбище, где мы могли отдохнуть, прежде чем продолжить путь к центру катастрофы.
Нас встретила приветливая девушка, оказавшаяся внучкой Вало. Времени мало, но мы решили провести в лагере несколько дней, надеясь услышать много интересного от эвенка о взрыве в тайге. Ведь рассказы об ужасном событии дословно передаются здесь из поколения в поколение.