Незримое, или Тайная жизнь Кэт Морли

К свидетельской кафедре выходит Барретт Андерс, молочник, и говорит, что как раз ехал на своей телеге, свернув с Лондон-роуд на дорожку между изгородями, чтобы доставить молоко в деревню, и, подъезжая к мосту, увидел, как Робин Дюрран идет через луг к каналу с девушкой на руках, а та вся в крови; это он сбил убийцу с ног, а Джордж Хобсон, который в это время проходил по бечевнику, прыгнул в воду, чтобы вытащить девушку, хотя она явно уже была мертва и помочь ей было нельзя. Эстер старается отгородиться от этого, от невыносимой боли, которую, должно быть, ощутил Джордж Хобсон, увидев Кэт в воде, когда вокруг ее черных волос расплывалось красное пятно, а хрупкие руки тянулись вниз. Кэт с разбитым острым личиком. Эти мысли ранят Эстер, как удары хлыста.

— Я опоздал на какие-то минуты, я мог бы ее спасти, — стонет Джордж, лицо его пусто, искажено горем. — На какие-то минуты.

Робина Дюррана обвиняют в умышленном убийстве и передают дело на рассмотрение выездного суда присяжных Беркшира. Он никак не реагирует на вердикт. Он вообще ни на что не реагирует.

В воскресенье, после смерти Кэт, преподобный Альберт Кэннинг, как обычно, произносит проповедь в битком набитой церкви, гудящей от сдержанного волнения, недозволенного, непочтительного волнения, которое паства не может не ощущать, но не может скрыть. Все пришли посмотреть на Кэннингов, которые все лето привечали убийцу, которые проворонили свою горничную, которые оказались в центре самого грандиозного скандала, когда-либо случавшегося в их приходе. Эстер сидит в переднем ряду, как и всегда, прямая; спина окаменела, кожа горит. Приглушенный гул вокруг нарастает, жжет сзади шею, поднимается, угрожая накрыть с головой. Альберт не упоминает Кэт в проповеди. Эстер в смятении ждет его слов, а он не упоминает. Он повторяет проповедь трех— или четырехнедельной давности на тему материального богатства, глядя в дальний конец церкви, как будто мысли его за миллион миль отсюда; слова падают как дрова. Твердые, сухие, мертвые. Как будто он больше не верит ни в одно из них. Дома он сидит в гостиной, ни разу не спросив, где его дневник, где кожаная сумка или бинокль. Он ни разу не упоминает об этом, и Эстер тоже. Ее Альберта больше нет, вместо него в доме живет вялый, холодный человек — тень человека, — и он почти не разговаривает, почти не ест, только выходит по церковным делам; она его не знает — это пузырь, лжец. Эстер наблюдает за ним, полная страха. Она боится его, боится того, что сделала, чтобы его спасти — подменыша, оставленного эльфами, чужака. И возможно, возможно, он и есть настоящий убийца.

Среда, 15 октября 1911 года

Уважаемый сэр!

Почему Вы не отвечаете на мои письма? Я не знаю, с кем еще мне поговорить, а мне нужно высказаться, иначе сойду с ума. Обычно я все писала сестре, между нами не было тайн, однако теперь я знаю нечто такое, о чем не могу писать даже ей, потому пишу Вам. Почему Вы молчите? Если я не ошиблась, то почему же Вы храните молчание? Кажется, я догадываюсь о причине. Чтобы сохранить Вашу тайну — тайну элементалей и фотографий, которые Вы опубликовали. Чтобы сохранить за собой ту нишу в истории, которую Вы создали для себя, не важно, какой ценой. В каком скорбном мире мы живем, если дурная слава лжеца страшнее славы убийцы. Неужели Вы действительно думаете, что выбрали меньший грех из двух, чтобы понести наказание?

Я нашла Вашу сумку, которая была возвращена в дом. Я нашла все, что в ней было, и еще бинокль Альберта. Я знаю Вашу тайну. Тайну, ради которой Вы готовы идти в тюрьму. Но готовы ли Вы умереть за нее? Ведь Вас могут повесить! И какая будет польза от Вашей репутации теософа, когда Вы лишитесь имени человека? Неужели Ваше драгоценное Общество оставит Вас в своих рядах после того, как Вас признают убийцей? Сомневаюсь. Сомневаюсь. Так зачем же упорствовать в молчании? К чему это приведет? Приближается день суда. Времени осталось мало. Если Вас повесят, что тогда? Неужели этого Вы хотите, неужели думаете, что даже если ваша жизнь сейчас оборвется, то имя будет жить вечно? Что Вы навеки останетесь теософом, который добыл доказательства существования эльфов? Вот что я Вам на это скажу: они не стоят того. Уже и так нашлись люди, которые опровергают Ваши доказательства, а дальше их число будет только расти. Вас забудут, как и Вашу работу. Скажите правду, начните все сначала! Ваш отец скорее предпочтет, чтобы его сын оказался неудачливым теософом, даже мошенником, чем убийцей, в этом я убеждена.