Незримое (СИ)

В общем, мои уважаемые коллеги теперь угодили в весьма затруднительное положение. Ковальчук не мог упрекнуть меня во лжи, не раскрывая при этом непосвященному тайну существования брежатых. А поручик явно просто не хотел выдавать подробности нашего похода в магическую лавку, раз уж отчеты я пока не написала. Ну и себя, наверное, подставлять не хотел. А может, и меня.

Весело, ничего не скажешь.

– Впервые вижу, – на удивление ровно произнесла я и даже сама себе поверила, хотя внутри все так же копошился червь сомнения.

– Что ж, – вздохнул шеф, – а вот мы можем доказать, что вы врете.

Я выпучила глаза: неужели?..

– Во время вчерашнего допроса гражданка Метелька не единожды упоминала некую рыжую… даму, с которой Антон Беляк встречался незадолго до смерти. Собственно, вполне вероятно, что эта дама – последняя, с кем он беседовал. Ну а момент, когда Метелька опознала в рыжей даме вас, Софья Викторовна, наше управление запомнит надолго.

– И вы, конечно, сразу же гражданке Метельке поверили? – фыркнула я и скрестила руки на груди.

– Не сразу же, – вмешался поручик.

Голос его звучал до жути серьезно, а в лицо и вовсе было страшно смотреть.

– Тебя опознали бариста и официант, а также засняла камера видеонаблюдения, – продолжил Ян. – Соня, мы знаем, что ты встречалась с жертвой за пять часов до установленного времени смерти.

– Да я знать его не знаю! – воскликнула я и даже подскочила, но Ковальчук демонстративно водрузил руку на коробку со «сдерживающим элементом», и пришлось опять прижать зад к стулу. – Я не знаю этого человека, – повторила уже спокойнее. – Никогда с ним не встречалась ни в каких кафе.

– Соня…

– Софья Викторовна, – перебил Яна шеф, – все уже подтверждено и задокументировано. Не знаю, что за игру вы ведете…

– Да какие игры! – вновь сорвалась я. – Я имя-то трупа узнала только вчера утром. И не видела его никогда прежде. Может, и выпадала возможность, – я со значением глянула на каждого из мужчин, – но не отложилось в моей памяти этого лица.

Наверное, мой намек все же поняли. Ян нахмурилась, а Ковальчук разозлился пуще прежнего, даже покраснел до моего любимого свекольного оттенка.

– Готова предстать перед вещуном, – припечатала я, уставившись ему прямо в глаза и не давая вновь завести свою шарманку – Софья Викторовна то, Софья Викторовна се… – Имею право.

– Даже так… – протянул шеф.

– Что за вещун? – спросил Ян. – Предсказатель? Разве поможет тут видение будущего?

Я проигнорировала предостерегающие взгляды начальства и ответила:

– И будущего, и прошлого, и явного, и скрытого, и сказанного, и затаенного. Вещунами их называть для удобства, а видят они истину.

И плевать на все. Если уж пустили поручика на допрос, должны были догадаться, что он тут кое-что услышит, а понимать яростные зырканья Ковальчука я не обязана.

– Всю истину, – напомнил тот. – До последней капли. – Помолчал немного и добавил с неожиданно тяжким вздохом: – Тебе совсем нечего скрывать, идиотка?

О, секретов у меня хватало. Ну как секретов – секретиков. Обычных, человеческих, женских. Грязные трусики под подушкой, о которых я все время забываю; подаренная мамой ваза, которую я якобы храню на торжественный случай, а на самом деле давным-давно разбила; внезапная симпатия, а возможно, уже даже влюбленность в человеческого следователя, с которым довелось поработать…

Вещуны, конечно, имеют привычку при свидетелях бормотать вслух обо всем, на что натыкаются, да еще и мозг вскипятят так, что потом месяц буду в себя приходить.

Но ведь сущие же пустяки? По крайней мере, в сравнении с выдвинутыми обвинениями.

Хотя… в чем меня, собственно, обвиняют?

– Вы думаете, я его убила? – спросила в лоб.

Ковальчук открыл рот, но Ян оказался быстрее:

– Мы знаем, что ты была с Беляком в кафе. Ольга Метелька следила за любовником подозревая в измене. Она уверяет, что он что-то тебе подарил, и что общались вы весьма… – он замялся и скривился, – интимно. Во время слежки Метелька столкнулась с кем-то из старых врагов, завязалась драка, и обеих дам увезли в ближайшее отделение полиции, где они и просидели до утра.

– Так что, – перехватил бразды правления шеф, – как видишь, у ведьмы алиби железное. Беляк скончался, когда она пыталась задурить голову полицейским. А ты, по показаниям свидетелей, вышла из кафе вместе с жертвой и даже села в его машину.

Я вновь, точно рыба, беззвучно открывала и закрывала рот.

– Где ты была с девяти вечера среды до восьми утра четверга? – продолжил Ковальчук. – Что в восемь-тридцать ты явилась на работу в образе феи-переростка, я в курсе.

Допустим, явилась я в нормальном образе. Это потом уже поспорила, проиграла, и ближе к полудню охотники всучили мне новый сногсшибательный наряд. Но сейчас имелись проблемы поважнее, чем неточность в высказывании шефа…

– Я… – Начало было громкое, уверенное, наглое. А потом я кое-что поняла и закончила едва слышно: – Я не знаю.

– Что?

– Я не знаю!