Незримое. Сокрытое. Рядом...(СИ)

Теплый ветер слегка покачивает стебельки трав, наполняя воздух смесью сладких ароматов. С Верхних Небес льется пение серафимов, величественное и умиротворяющее.

Привычно лежа на лугу, Таэ слушает о юных годах своего наставника, о времени небесной войны, которую младший не застал. Иногда Таэ о чем-то спрашивает, прося что-либо уточнить. Фэнь рассказывает подробно и обстоятельно, но их беседа резко прерывается. Их слуха больше не достигает пение, и даже ветер стихает.

Фэнь поднимается первым, стараясь задвинуть себе за спину вставшего следом Таэ.

Десять Стражей в белых одеждах с огромными мечами Судей двигаются неспешно, неся с собой пугающую тишину безмолвия. Остановившись перед наставником и учеником, они глядят на них с тенью осуждения. Только вышедший вперед главный Судья смотрел холодно и спокойно.

— Верхнего Неба достигли вести, что вы нарушили главный запрет ангелов, избрав для себя единственную цель любви. Тем самым вы ставите под сомнения вашу способность служения миру и защите его от темных сил. Поэтому нас призвали для вашего суда. Если вы готовы раскаяться в своем выборе, вас разделят на разные части небес, где вы сможете исполнить свой долг, не видя друг друга до скончания вечности. В противном случае, вы будете признаны падшими ангелами и изгнаны с Небес.

Ни мгновения не сомневаясь, Фэнь спокойно произнес:

— Я не отрекусь от него.

Вторя ему, Таэ выдохнул:

— Если такова воля Всевышнего, мы примем изгнание.

Судья помрачнел, указав рукой на траву, мгновенно точно покрывшуюся тенью.

Как старший, Фэнь опустился на колени первым. Встав рядом с любимым, Таэ взял его за руку, переплетая пальцы. Взгляд Судьи стал ещё темнее.

Двое Стражей прошли ангелам за спины, схватив у каждого из них по крылу, резко взмахивая мечами отрубая их и отбрасывая в стороны. Боль пронзила тела падших ангелов, но они не позволили себе даже вскрикнуть или простонать, доказывая, что даже заплатив такую цену, они не пожалеют о своем решении. Сильнее сжав свои сцепленные руки, они лишь тяжело дышали. Оставшиеся крылья нервно ударялись о землю, точно желая поднять своих хозяев.

Сверху над ними зазвучал голос Судьи.

— Из-за вашего упрямства вы будете вынуждены перерождаться в телах простых смертных. Встретившись же на земле, вы призовете метки своих отрубленных крыльев, несущие вам только гибель и служащие напоминанием о вашем преступлении. О том, что вы предали Мир ради друг друга. Ваше наказание будет длиться до тех пор, пока вы не вернете себе чистые крылья.

Утрачивая свою ангельскую сущность, ангелы становились простыми смертными. Из ран от отрубленных крыльев вытекала кровь, стекавшая на их сцепленные до самого конца руки.

*

В первый раз, встретившись на арене, они убили друг друга, потому что в бою выжить пришлось бы только одному. Откажись они биться, их бы все равно убили обоих, перед этим подвергнув пыткам и мукам, а видеть страдания друг друга ещё раз было слишком. Во всяком случае, их смерть была быстрой.

Второй раз их разделил сословный ранг. Актер не ровня принцу, но их это не заботило. Они не знали, как вернуть крылья. Для них их метка стала клеймом принадлежности своему любимому. Предаваясь плотским утехам, они стремились успеть насладиться собственной близостью, порождая к себе ненависть придворных. И если обвинить принца в нежелании соглашаться с приказами императора они не могли, избавится от актера, являвшегося причиной этого, было просто. Но проклятые крылья обоих были завершены. Узнав об убийстве своего любовника, принц пожелал утопить свое горе в вине, которое оказалось отравленным одним из его братьев, презиравших принца за его дерзость и своеволие.

Судьба решила жестоко пошутить над ними, сведя их в следующий раз на закате жизни одного и расцвете юности другого. Всего неделя, разделенная на двоих, но старый звездочет умер прежде проявившегося крыла и юноша был обречен жить, влача свое скорбное существование в одиночестве.

Четвертый раз с самого начала оказался роковым. Рожденные вместе, связанные родственными узами, они оказались обречены. И если первые несколько лет их хранила невинность детских сердец, то преступив семилетний порог раннего детства, они встали на пути неизбежности.

При встрече на балу, наученные горьким опытом из предыдущих воплощений, они стремились ухватить хотя бы крохотный кусочек счастья, заранее на многое всё же не надеясь. И если проклятье крыльев унесло жизнь отправившегося на войну отца семейства, девушке невольно спас жизнь её ребёнок, остановивший появление крыла, находясь в утробе, так как самые юные души находятся под Небесной защитой.

Уил много думал о возвращении крыльев. Вновь и вновь умирать и терять своего любимого стало их адом. Никакие пытки не сравнятся с повторявшимися раз за разом радостями встречи и болью потери. К тому же, если в прошлом они могли наслаждаться своими отношениями, то теперь им приходилось сохранять свои чувства в тайне. Английские законы были слишком строги и жестоки к однополой любви.