Незримое

Собственно, и подарили мне артефакт после того, как по дороге на выпускные школьные экзамены я провалилась в канализационный люк и просидела там до вечера. Чудом кости не переломала (потратила весь хилый резерв на приземление) да на пересдачу потом шла под конвоем, дабы не потеряться, так что моим дипломом о вышке родичи решили не рисковать. Вложились в мощную Секунду — как раз до самой защиты хватило.

Мой артефакт выглядел как обычная сережка — опять же, во избежание потерь, — которую позже сменил гвоздик для связи с начальством, но вообще это может быть что угодно. Хоть чайник, если вам удобно таскать его с собой.

И теоретически, через Секунду хозяин может провести до пяти человек, но все они должны держаться за него мертвой хваткой, так что, наверное, это не очень удобно. А отцепившись или шагнув в портал без спроса, оказываешься в таком вот… нигде.

В бесконечной белой комнате между миром и изнанкой.

И вытащить тебя может либо хозяин Секунды, либо тот, кто заполучит ее и сумеет вскрыть, что тоже требует немалых энергетических затрат. Слыхала, в столице даже маньяк был, моривший жертв в пустоте…

В общем, мы с поручиком влипли, ибо ведьма нас точно не выпустит.

Над тем, откуда у беспалой продавщицы косметики в принципе взялся столь мощный артефакт, мне даже думать не хотелось…

Яну, как выяснилось, тоже. Когда я объяснила, что и как, а у него закончились вопросы в стиле «а точно нельзя выбраться?», «и телефон не ловит?», «и сигнал не подать?», поручик просто завалился на спину и вперил растерянный взгляд в пространство.

— Ты как ее упустил-то? — спросила я через минуту, пихнув его в бок.

— Я… — Ян замялся. — Отвлекся.

— Нашел время. Что ж такого важного тебя отвлекло во время беседы с подозреваемой?

— Она попросила… не на рабочем месте. Сказала, захватит куртку, и поговорим снаружи. А я ждал и… отвлекся.

— На круглую задницу и выбеленные патлы? — фыркнула я, начиная злиться. — А я-то думала ты серьезный, умный, внимательный и…

— Да между прочим если б не ты, — прервал Ян, резко сев, — то я бы уже эту Метельку на допрос вез!

Я аж задохнулась от возмущения:

— Приехали! Нашел крайнюю — меня вообще там не было!

— Разумеется, не было, — скривился поручик. — Ты в это время рок-н-ролл отплясывала, смеялась вся такая…

— Какая?

— Такая!

— Ну какая?

— Светилась ты, поняла? Вот я и залип на минуту.

Я вдруг обнаружила, что мы сидим, склонившись друг к другу и едва не соприкасаясь лбами, и испуганно отпрянула.

— Светилась? — уточнила, чувствуя, как к лицу приливает кровь.

— Да, вот здесь. — Ян прижал ладонь к своей груди, и я инстинктивно повторила его жест. — Таким… золотистым светом. Будто у тебя там фонарик висел.

Фонарик. Очень романтично. Хотя какая романтика? О чем я вообще?

— Но больше никто не заметил вроде… — нахмурилась я. — У нас народ не стеснительный, сразу бы кто-нибудь пальцем ткнул.

— Конечно, не заметили, — отмахнулся поручик. — Все на стариков смотрели.

— А ты на меня?

— А я на тебя.

Теперь я точно могла посоперничать цветом с огнетушителем.

Пытаясь как-то сгладить неловкость, я опустила взгляд на свою руку, которую по-прежнему прижимала к груди, и нахмурилась еще сильнее:

— Раньше такого не было…

— Раньше на тебя не смотрели? — хмыкнул Ян.

— Ну тебя. Не светилась я раньше. — Я подняла на него глаза. — Думаю, дело все же в тебе. Ты что-то такое проявляешь… во всем. Всюду, куда приходишь.

Он скрестил руки:

— И что же я мог проявить в тебе?

А вот черт его знает.

Неопределенно пожав плечами, я наконец отняла руку и ощутила легкое покалывание. Коснулась ладони пальцами другой руки — горячо. Какого?..

Ладно, с этим можно разобраться потом.

— Расскажи что-нибудь, — внезапно попросил Ян, и я вздрогнула.

— М?

— Что угодно. Мы ведь здесь надолго, и раз уж пока ничего не можем поделать…

— Опять будешь выпытывать секреты магического сообщества? — ухмыльнулась я.

— Вроде того. Например… расскажи, какое самое странное существо ты встречала в жизни.

— Странное?

— Ну вот для меня сейчас все странное, но ребенок в семье магов растет как в стране чудес, потому и чудеса теряют свою суть… если ты понимаешь, о чем я. Так вот, встречала ли ты кого-нибудь, кто смог бы тебя по-настоящему удивить?

«Тебя», — едва не ляпнула я, но вовремя прикусила язык. Ян ведь не об этом спрашивал, и я прекрасно поняла его мысль.

Пришлось как следует напрячься. Если честно, странностей в моей жизни хватало, но он прав — относилась я к ним как к чему-то само собой разумеющемуся, пусть и не теряла веры в чудеса.

Может, рассказать о русалках? Но, наверное, в давно знакомых всем по сказам существах нет ничего такого, чтобы «ух ты!». Хотя вряд ли Яну известно, что они страдают клептоманией почище легендарных драконов и что вода, в которой искупалась русалка, становится целебной.

Или о домовых — тоже прославленных, но незаслуженно обиженных и позабытых. Расстроится он, узнав, что нам бы сейчас не приходилось убираться и готовить, кабы наши предки не попытались поработить доверчивых и дружелюбных бородатых мужичков, что рождались из пыли и в пыль же в итоге и превратились?