Незримого Начала Тень

— А ведь красавицу-девицу могла убить и завистливая женщина! — уверенно предположил Константин, выслушав мой пересказ сновидения.

— Приревновав к своему жениху или мужу, — согласилась Ольга, — ревнивые дамы готовы пойти на любое преступление дабы отомстить сопернице…

— Не стоит исключать и самого ухажера, — заметил Константин, — возможно, он опасался, что случай будет предан огласке…

Ольга печально вздохнула.

— Жаль бедняжку, — произнесла она. — Выходит, смерть ворожеи и графа Белосельского не связаны между собою?

— Ничего не могу утверждать, — ответил он задумчиво, — да и охотники на ведьм, наверняка причастны… Увы, пока фрагменты мозаики не выстраиваются в стройную картину!

Его голос прозвучал с раздражением. Видя дурное настроение супруга, Ольга сразу же уселась к нему на колени.

— Мой милый, — ласково прошептала она, поглаживая мужа по голове, — Всему свое время, догадки никогда не приходят быстро…

Константин благодарно улыбнулся.

Наш разговор прервал визит жандармского офицера Юрьева.

— Рад вас видеть живыми и невредимыми! — воскликнул он с порога. — Право, как вам удалось выбраться?

— Приготовьтесь выслушать долгую увлекательную историю, — улыбнулась Ольга.

Константин не спеша поведал о своих с Ольгой приключениях, вызвав у гостя нескрываемое сочувствие. Потом настала моя очередь, пришлось, поборов смущение, рассказать о своем странствии. Поскольку Константин не упомянул о брате Генрихе, разумным стало последовать его примеру.

— О! позвольте высказать мои восхищения! — обратился офицер к Ольге, услышав, как прекрасно она сражалась с врагами.

— Надеюсь, что после нашего боя охотники на ведьм затаятся, — с гордостью ответила она, довольно улыбнувшись.

— А подземелье? — недоумевал Юрьев. — Как вам удалось найти дорогу?

— У нас оказался таинственный проводник, желающий пока остаться неизвестным ради своей безопасности, — ответил наш сыщик, — он указал мне на красные камешки, по которым и ориентируются "инквизиторы".

— Немедля прикажу сжечь хижину, где они держали мадемуазель Александру! — воскликнул офицер. — Я велю захватить подземелья!

— Не стоит спешить, мой друг, — возразил Константин, — лучше сделать вид, что я сохранил все в секрете… Возможно, "инквизиторы" не сразу вернуться к подземным прогулкам, а сначала понаблюдают, не бродят ли жандармы по их тропами, и не осмелятся подойти к хижине очень долго… Лишь осторожность поможет нам разузнать об их логове.

Затем к нам присоединилась Нина Реброва, желающая справиться о моем самочувствии после пережитых страхов.

— Рады вашему визиту, — произнес Константин, поднимаясь с кресла.

Офицер Юрьев встал по струнке, будто приветствовал не барышню, а высокого чина. Даже я заметила, как жандарм стушевался, когда она вошла в гостиную.

Завидев меня отдохнувшую, Нина высказала искренние слова радости. Разумеется, в ответ по правилу вежливости я также поинтересовалась ее самочувствием.

— Странная слабость преследует меня, — ответила Реброва, опускаясь в кресло напротив смущенного Юрьева, — но доктор Майер уверен, что я совершенно здорова. Он предположил, что всему виной дурной глаз завистниц и предложил мне умыться водицей с угольками, "умыться с уголька" как говорят знахарки…

Ольга не могла сдержать улыбки, видя, как Юрьев уже приготовился высказать свое нелестное мнение о мистических склонностях Майера, но в последнее мгновение сдержался, опасаясь вызвать гнев барышни Ребровой, которой весьма симпатизировал.

— Любопытно, — задумалась Ольга, — никогда не задумывалась о сглазе…

— Майер пояснил, что виною всему злобные мысли недоброжелателя, которые и приносят вред нашему здоровью, — ответила Нина, довольная своей осведомленностью. — А угольки в воде способны впитать все дурные чувства, которые будто прилипают к человеку.

— Вполне логичное утверждение, — задумался Константин, — учитывая впитывающие свойства угля.

Офицер Юрьев молчал, сжав губы. Реброва перевела на него вопросительный взор.

— А бывало, чтобы вас сглазили, офицер? — поинтересовалась она.

— Никак нет, мадемуазель! — по-военному ответил он.

Нина пожала плечами.

— Некоторые особы, опасаясь сглаза, носят длинные ногти на мизинцах, что, на мой взгляд, слишком вульгарно! — заметила она. — И чем может помочь длинный ноготь от злобного пожелания врага?

— Возможно, придаст уверенности, которая не позволит дурным мыслям оказать влияние на организм, — предположил Константин.

Юрьев с удивлением взглянул на него, явно одобряя подобное объяснение.

— Значит, достаточно просто не бояться сглаза? — оживилась Нина. — А вы как полагаете, офицер?

— Так точно, мадемуазель! — пробормотал он.

Ольга отвернулась, скрывая улыбку, сестру всегда забавляло наблюдать за робкими влюбленными. Реброва прекрасно знала о впечатлении, которое производит на Юрьева, но не осмеливалась глумиться над поклонником, как обожают делать многие барышни, узнав, что ухажер к ним, действительно, неравнодушен.

— Сегодня утром у колодца с Нарзаном мне не встретился господин Генрих, — вспомнила Нина, — весьма странно, учитывая его педантизм к лечебным процедурам…