Незримый мир. Перекресток

— Он разбился еще в первый день, батарейка давно села. — я протянул ему сломанный аппарат и попытался увести разговор со скользкой темы: — Может теперь ты мне расскажешь, какого хрена тебе от меня нужно? Почему я нахожусь здесь? Этого в нашем договоре не было.

Кастор задумчиво покрутил мобильник в руках, попытался включить, а затем с удовлетворенным видом протянул его Кливеру:

— Выгребешь отсюда все, что только можно. Времени даю до утра.

— Сделаю, — целитель убрал мобильный в карман.

Главный снова перевел взгляд на меня и немного смягчился:

— Ты мне нужен будешь ровно через десять дней, Ворон. За тобой явятся мои люди и выведут тебя из Лазейки в зону призыва. После убийства Окопуулоса я обещаю, что мы больше никогда не встретимся, если только ты сам не захочешь вступить в мой клан. Меня вполне устраивает, где ты сейчас находишься, а потому я не стану тебя отправлять обратно в Котлован. Нарушишь этот уговор и благополучие твоих родителей меня начнет интересовать снова.

— Ты дал мне слово перед Распорядителем! — взвился я.

— Неужели ты думаешь, что я не найду способ обойти условие? — его губы тронула легкая улыбка. — Вот ты, Тамис. Ты давал ему слово перед Распорядителем?

— Нет, — приторно осклабился мастер кукол.

— Ты обещал, что никто из членов твоего клана их не тронет! Обещал, что с твоей подачи с ними ничего не произойдет! — меня аж затрясло от их наглости.

— Это не его подача, — едко ухмыльнулся проклинатель. — Мне просто очень не нравится твоя мама. А с клана я могу выйти завтра же, как и вернуться обратно.

Ну твари конченные! А самое обидное, что я не могу подвести Лешего и должен со всем этим дерьмом соглашаться, если хочу, чтобы Кастор за все ответил по полной.

— Ворон, — снова заговорил он, — давай начистоту. Ты находишься здесь, потому что мне это необходимо. С нашей последней встречи ты получил очень многое: превосходные доспехи, лучшее оружие. И получишь еще больше, обещаю — я никогда не оставляю открытых долгов. Но сейчас все находится в крайне шатком и неопределенном состоянии, а ты слишком скользкий и непредсказуемый фактор, чтобы тебя игнорировать. Всего лишь один маленький незначительный кирпичик в большой постройке; но кирпичик, из-за которого может рухнуть все здание.

— Ясно, — хмуро ответил я.

— Вот и хорошо, что тебе ясно. И еще кое-что…

— Что?

— Я не могу тебе оставить лигера. Слишком рискованно.

С этими словами он сделал мощный замах и одним ударом меча отрубил клешню Гюльчатай.

— Не-е-ет!!! Тварь, ты…

Вы парализованы. Осталось: 00:00:09…

Тело полностью сковало. Меня опрокинуло на землю, лицом прямо в лужу, что обильно потекла из отрубленной лапы Гюльчатай.

— Нет, нет, нет… — я корчился, лежа на боку, и беззвучно повторяя губами только одно слово.

— Кра… ка… — застонал зверь.

— Оставьте ему фонарь и уходим, — скомандовал Кастор.

— Пожалуйста-а-а… — глаза сами собой наполнились слезами.

Меня так и бросили лежать на полу, перемазанного углем и кровью. Паралич прошел, и сейчас я всеми силами пытался зажать пальцами рану на лапе животного, пытаясь его спасти.

— Кра… ка-а-а…

— Гюльчатай, не умирай… Слышишь?!

В ход пошло все, что имелось в инвентаре. Я, не глядя, вывалил на пол содержимое его ячеек и одну за одной начал прикладывать разные бутылочки к пасти лигера.

Вы используете сильное зелье исцеления.

Неподходящая цель.

— Нет!

Вы используете сильное зелье восстановления.

Неподходящая цель.

— Пожалуйста, пожалуйста! Не умирай… — шептал я.

Предплечья коснулся длинный шершавый язык. Змейкой скользнул вдоль запястья и пополз куда-то дальше, вниз под ноги, где лежала куча высыпанного хлама от пустых склянок, и до серьезных химерологических ингредиентов.

А затем он быстро втянулся назад, и до моих ушей донеслось вялое чавканье…

Она что-то ест?

Свободной рукой нащупал колючую морду…

Цветы! Она жует фиолетовые цветы!

Поэтому Вилка сразу решила, что на поляну приходил лигер? Лигеры употребляют их в пищу?

Алхимия… Там что-то писали про высшие зелья!

Она пытается за счет них исцелиться?

— Ешь, маленькая ешь… — я нащупал все оставшиеся стебли, придвинул ближе к ней. Затем попробовал убрать пальцы с раны и на кожу сразу же брызнула теплая струйка крови.

Кровотечение не исчезло. Может получится перетянуть артерии и хотя бы так остановить кровь?

Но чем? Никакой веревки в этом гребаном подземелье не найти.

Одежда?

Шнурки! Точно!

Трясущимися пальцами расшнуровал ботинки, и начал туго обматывать культю лигера. Гюльчатай слабо сопротивлялась, даже попробовала цапнуть меня, но особого урона не нанесла, оставив на коже лишь глубокие вмятины. Сил у нее совсем не осталось.

— Ты будешь, жить! Понятно? — рявкнул я.

Готово! Кровь больше не идет, но цветов слишком мало. Большую часть я выкинул в пещере, когда собирал дроп, оставшийся после Вилки.

Надо идти за ними на поляну, прямо сейчас. Избавиться от дебаффа голода и идти.