Незримый мир. Противостояние

— Потому что ты ищешь ответы происходящему. Потому что ты мне нужен. Одновременное существование двух этих причин и привело к нашей встрече.

Меня снова вогнало в ступор, но я довольно быстро собрался и ответил:

— Знаешь, а ты в чем-то прав. Я действительно хочу узнать ответы, вот только где гарантии, что ты не очередной лжец, который пытается воспользоваться мной?

— Я уже давно тобой пользуюсь, Ворон. Но чтобы ты не чувствовал себя ущемленным и обманутым — поясню: ты остался в Незримом мире и частично сохранил свои способности только благодаря моему вмешательству.

Это было наглое, ничем не подтвержденное заявление, которое полностью противоречило теории Сыча «о призраках», но я предпочел не спорить и ответить максимально осторожно:

— Можно это как-то доказать?

— Можно…

Неожиданно у меня перед глазами исчезло все: красные буквы, интерфейс, шкала здоровья. Исчезла трансформация лигера. Я снова стал человеком, причем человеком, оказавшимся внутри среды, далеко не способствующей его выживанию. Нос наполнился удушливым запахом гари; уши сдавило, словно я погрузился на дно океана; глаза будто обожгло щелочью. Эта планета явно не была предназначена для живых организмов.

Он просто отобрал у меня Систему!

Из-за невозможности получить порцию кислорода я начал быстро задыхаться и отчаянно захрипел:

— Хва… хва-а-ти-ит!

Мгновение, и все вернулось обратно. Исчезли болезненные ощущения, я снова мог свободно дышать, а значки интерфейса заняли свои места.

— Достаточно?

Он произнес это без какого-то высокомерия и даже вложил во фразу толику искреннего сочувствия, отчего я ощутил себя настоящим глупцом. Сущность, которая возможно старше, чем наша Вселенная, снизошла до того, чтобы вежливо пообщаться, пыталась подстроиться под мой тип мышления, а я…

— Не кори себя, твои сомнения мне полностью понятны.

— А можно вас увидеть? — неуверенно произнес я в пустоту.

— Это не имеет смысла. У меня нет формы, привычной твоему восприятию. Впрочем, если это поможет нашему общению…

В пещере мгновенно стало светло и посреди нее материализовалась…

Афродита.

Нет… Это была не она. Черты лица, фигура, осанка — все было знакомым, но каким-то не таким: другой взгляд, иная мимика. Более совершенная версия, прилизанная и идеальная.

— Ты не ошибся, — произнесла вслух девушка. — Я взял наиболее приятный образ из твоего сознания, чтобы ты не испытывал неудобств при нашей беседе.

— Зато вы немного ошиблись, — вздохнул я. — Образ действительно замечательный, но он будет меня отвлекать.

— Тогда, может быть, так?

С этими словами псевдо-Афродита растеклась в искрящуюся субстанцию, которая уже через секунду сформировала нового человека. Им стал монах-библиотекарь из Проклятого монастыря в Таиланде. Тот самый, который вручил мне свиток Хаоса за прохождение подземелья.

— Значит это были вы⁈ — удивленно воскликнул я.

— Один из моих «отголосков».

— Что значит «отголоски»?

— В твоем понимании нет смысловых категорий, чтобы верно ответить на этот вопрос. Это как попытаться увидеть все грани тессеракта одновременно, не обладая способностью воспринимать мироздание дальше третьего измерения.

— Ясно. Имени у вас тоже нет? Или вы и есть Хаос?

— Ты можешь называть меня так, как тебе удобно — моя суть от этого не изменится. Но, заметь, я уже озвучил тебе свое наиболее точное определение.

— Антисоздатель? Простите, но для меня это звучит, как Разрушитель…

— Можно говорить и так, хотя это неправильно, — покачал монах головой. — Ничего не бывает конечным и строго определенным. Создание чего-то нового — это всегда разрушение чего-то старого. Материал лишь меняет форму, но никогда не исчезает совсем. Птица поедает червей всю жизнь, но однажды настанет момент, когда птица сама станет едой для червей.

— Круговорот… — задумчиво произнес я. — Мы умираем и тем самым даем возможность жить кому-то еще.

— Верно. Но мне кажется, что мы несколько отклонились от темы.

— Да. Вы упомянули вначале, что я вам нужен. Зачем?

— Помогать мне.

— Помогать вам разрушать? — напрягся я. — Что именно?

— Не разрушать, Ворон, — поправил меня он. — Скорее приводить в равновесие.

— И что мы с вами будем «приводить в равновесие»?

— То, что ты называешь Незримым миром, — невозмутимо ответил он.

Я изумленно открыл рот и попытался возразить, но он мне не дал этого сделать: