Незваный гость

– Я много поездил по окрестностям и понял, почему Кали так любит этот край и всех, кто здесь живет. Ей был нужен человек, который бы о ней заботился. После всего случившегося ей одной невмоготу. Могу поручиться, теперь она его нашла.

– Ей пора уезжать отсюда, – вдруг заявил Алф.

– Она так не думает.

– Решайте сами. – Алф принялся искать что-то в стойлах и наконец с победной улыбкой поднял большую бутыль. – Реба с меня три шкуры сдерет, если узнает, что я вас угостил. – Он протянул бутыль Тревису.

Тот отхлебнул большой глоток и закашлялся.

– Черт, недаром ее зовут огненной водой.

В отличие от него Алф выпил с привычной легкостью.

– Ну, а теперь, – он с удовольствием потер руки, – расскажите мне о моделях, с которыми вы работаете.

Кали сидела на кухне с Ребой. Она пила кофе и наблюдала, как пожилая женщина чинит тонкую кружевную скатерть. Она гадала, о чем могли беседовать Тревис с Алфом, и смутно подозревала, что их разговор касается ее.

– Твой Тревис очень приятный с виду, – простодушно заметила Реба.

– Он не мой Тревис, – поправила ее Кали.

– А я уверена, что он думает именно так. – Реба поднесла скатерть к свету и проверила, все ли зашито. Никаких следов починки на ней видно не было. – Я всегда гордилась тем, что хорошо разбираюсь в людях. Такой человек тебе и нужен. Он совсем не похож на Гаролда.

Кали подумала о времени, проведенном с Тревисом, и молча согласилась с ней.

– Но в таком случае, почему ты не предостерегла меня от Гаролда? – Наконец она смогла думать о своем бывшем муже без боли, пронзающей все ее существо.

– Девочка, ты бы все равно никого не послушала. Гаролд умел очаровывать, это ясно. Вот почему он и подумал, что легко станет телезвездой и сколотит состояние. Беда, что он забыл – обаяние не самое главное.

– Но, – сухо заметила Кали, – с его помощью он покорил меня.

– А все потому, что ты была слишком молода и неопытна и мечтала убежать от отца.

– Очень жаль, что я так поздно повзрослела.

Реба наклонилась над столом и протянула молодой женщине свою натруженную руку.

– Все это было и прошло, – сказала она, желая утешить Кали. – Но у тебя есть дочь, которую тебе возвратит Господь. Так что не беспокойся. Главное, что ты встретила Тревиса. Он настоящий мужчина, дорогая. От души тебе советую, сделай все, чтобы его удержать.

Кали с грустью покачала головой.

– Тогда я должна вернуться в Лос-Анджелес, а я не смогу, Реба. Я просто не сумею там жить.

– Каллион Хоуард, я не желаю слушать этот вздор, – ворчливо возразила та. – Ты никогда не трусила, и я не позволю тебе так рассуждать. И ты уже не та запуганная женщина, какой была по приезде. Не забывай об этом.

– Ты говоришь совсем как Тревис, – улыбнулась Кали. – Он думает, что я должна проститься с моими призраками.

Реба согласно кивнула головой.

– Да, я не ошиблась, он молодец. Я в тебя верю. Придет время, и ты все правильно сделаешь.

Кали сама еще не знала, что для нее правильно, а что нет. Будь у нее побольше здравого смысла, она бы не легла в постель с Тревисом. Но не случись этого, она бы не испытала такого счастья. От одной мысли об их любви ей захотелось плакать от радости.

Меньше чем через час они попрощались с хозяевами, собираясь проехать по крутой горной дороге до темноты. Кали пообещала вскоре навестить пожилую пару, а они пригласили Тревиса приезжать в любое удобное для него время.

Когда они вернулись домой, Кали почувствовала приятную усталость. Однако ей нужно было зайти на конюшню и убедиться, что с лошадьми все в порядке, и лишь потом заняться другими делами. Тревис предложил ей свою помощь, и они вдвоем отправились туда. На конюшне было тепло и пахло сеном.

– Одно из моих любимых мест, – улыбнулся Тревис, остановившись у стойла и лукаво поглядывая на Кали. – А не прилечь ли нам на сене? Тут не хуже, чем на пуховой перине.

– Ты сошел с ума, – засмеялась она.

Тревис вплотную придвинулся к ней.

– Ну-ну, скажи что-нибудь еще. – Он притянул ее к себе и крепко обнял.

Кали доверчиво приоткрыла губы в ожидании пылкого поцелуя, но внезапно все изменилось. Темная сторона ее души, затаившаяся где-то в глубине, в эту минуту дала о себе знать. Женщина тридцати с лишним лет исчезла, уступив место шестнадцатилетней девочке с пробуждающейся женственностью и сознанием власти над ее сверстником, которого она собиралась любить всю жизнь. Сейчас ее целовал и гладил не Тревис, а Гаролд. И над ней нависла мрачная тень ее отца. Возможно, он был пьян, но, когда речь шла о морали его дочери, метал гром и молнии и грозил карами не хуже любого священника. Она испугалась, хотя он и не собирался ее бить.

– Ты становишься грязной шлюхой, совсем как твоя мамаша, Каллион. Но я не допущу этого в своем доме.

– Мы ничего дурного не делали? Клянусь тебе, папа!

– Не лги мне, девка! Я видел, как вы целовались и тискались здесь, в сарае. Ребята никогда не пристают первыми, если им не позволить. Эх, не хотел я этого, но придется мне тебя проучить, Каллион. Так и знай, я же для тебя стараюсь. Нет, моя дочь не кончит, как ее поблядушка-мамаша…